Элизабет знала, что в этом был весь Брюс Его эгоистичная натура просто не могла позволить ему и помыслить о том, что можно заботиться о ком-либо, кроме себя.
Она уже готова была повернуться на каблуках и с презрением удалиться, но лицо Робин снова всплыло в ее памяти. Она должна выполнить свой план до конца.
- Слушай, Брюс, что если кое-кто сделает тебе доброе дело? Заставит ли это тебя сделать что-нибудь в ответ?
- Может., быть. Все зависит от дела - Ну а если кто-то напишет статью в "Оракул" о тебе? Брюс улыбнулся - О первой ракетке в округе, и о том, как я размазал по стенке этого выскочку из Пэлисэдз-хай?
- Да, и об этом тоже.
- А может быть, и о том, что кое-кто уже наступает на пятки Джону Маккинрою?
"Вот уж действительно, дай мне Боже терпения".
- Подожди, Брюс Если кое-кто напишет о тебе-.
- А фотография будет?
- Да. Ты мог бы отблагодарить этого человека?
- Как отблагодарить?
Элизабет глубоко вдохнула, задержала дыхание, затем резко выдохнула;
- Пригласить одну девушку на дискотеку в субботу.
Реакция Брюса застала Элизабет врасплох. Он улыбнулся и как павлин распустил хвост. Выпрямившись во весь рост, он весело подмигнул ей.
- Конечно. Я с радостью приглашу тебя, Лиз.
- Меня?
- Я всегда знал, что ты неравнодушна ко мне. Я тоже тебя давно приметил.
"Спокойно, - твердо приказала себе Элизабет, - ни в коем случае, не ответить ему, что ты действительно думаешь".
- Брюс, это очень мило с твоей стороны, - скупо улыбнувшись, ответила она, - но я уже приглашена. - И потом, с трудом выговаривая слова, она добавила:
- - Не пригласишь ли ты Робин Уилсон на танцы?
Брюс разразился хохотом - Брюс, - строго оборвала его Элизабет, - я не шучу.
Когда до него дошло, что Элизабет и впрямь совершенно серьезна, смех резко оборвался На смену благодушию пришло раздражение.
- Толстопузую Уилсон?
Элизабет почувствовала, что что-то вдруг сжалось внутри, но у нее хватило духа продолжать;
- Это кандидатское испытание в члены клуба. Только так можно помочь Робин.
- Никогда. Что подумают мои парни? А что девушки подумают? Да за кого ты меня принимаешь?
Элизабет только загадочно улыбнулась:
- Ты говоришь, что ты - первая ракетка. Интересно, кто же вторая? Том Маккей, не правда ли?
- Вторая ракетка?
- Он ведь тоже выиграл все свои встречи в этом году.
Брюс Пэтмен сразу понял, в чем дело. Откинув голову, он бился над трудным решением Наконец сказал;
- Ладно, я ее беру. Но знаешь, чтобы фотография была. Большая фотография и рассказ о том, как я размазал этого парня из Пэлисэдз.
- Решено, - усмехнулась Элизабет. - Ты об этом не пожалеешь. Это хорошее " дело для хорошего человека.