— Мне нравится такой наряд.
— Пей, — сказал он, и я послушалась.
— Может, еще потанцуем? — спросил он.
— Да, давай.
— Ты знаешь эту песню?
— Нет, а ты?
— Нет. Это хорошо. Не хочу, чтобы у нас появилась какая-нибудь сопливая песенка, которая будет ассоциироваться с нашей последней ночью в Париже.
— Согласен.
Он обошел столик и придержал мой стул, пока я вставала.
— Я видел твое платье сверху, — сказал он. — Очень даже неплохо.
— Я рада за тебя.
Мы вышли на танцпол.
Было поздно, очень поздно, а мы все так же были на танцполе. Моя голова лежала на его плече. Я безумно устала, и мне хотелось просто раствориться в нем. Мы не хотели возвращаться в постель. В этом весь фокус трансатлантических рейсов. Гуляй всю ночь, а потом спи в самолете.
— Мы с тобой вместе в Париже, — сказал Джек. — Некоторые пары ждут всю жизнь и так никогда и не попадают в Париж.
— А мы уже в Париже.
— Мы пили мартини в Париже.
— А точнее — два мартини. Ты был прав насчет этого.
— Мартини — это напиток, который основывается на науке.
— Значит, пить водку с мартини — это всегда плохая идея?
Он кивнул.
— Если только ты не в Шебойгане.
— Где это, Шебойган? Мне нравится произносить «Шебойган».
— Это, случайно, не в штате Нью-Йорк? Нет, скорее в Висконсине.
— Шебойган. Ше-бой-ган. Бьюсь об заклад, это индийское слово.
Музыка утихла. Мы не стали сразу же отходить друг от друга.
— Мы не можем быть одной из тех дурацких парочек, которые продолжают танцевать, даже когда прекращается музыка, — сказал Джек. — Это заставит меня переосмыслить наши отношения.
— Ладно, пойдем.
Он поцеловал меня в шею и еще раз, прямо в макушку. Затем он остановился, и мы медленно разъединились.
— Вот так, — сказал он.
Без его рук мне стало холодно, и я снова прижалась к нему.
— Если мы не будем спать всю ночь, то выспимся в самолете, верно? — спросила я.
— Таков наш план.
— Я хочу прогуляться и посмотреть на город. Хочу попрощаться с ним.
— Уже поздно, — ответил Джек. — Может быть, даже немного опасно.
— Тогда найдем бар. Какое-нибудь теплое место.
— Погоди, я спрошу, — сказал он.
Он отошел и спросил у одного из музыкантов, куда нам пойти. Казалось, тот не знал, но другой парень, гитарист, сказал что-то, и Джек кивнул. Вернувшись, он обнял меня и провел к столику.
— Недалеко отсюда, — сказал он.
— Помнишь, как мы спали в стоге сена в Амстердаме?
— Да, помню.
— Я думал, ты станешь соблазнять меня. Захочешь покувыркаться в сене.
— Я просто знала, как с тобой играть.
— Не сомневаюсь.
Я взяла свою сумочку и окинула взглядом столик, чтобы убедиться, что ничего не забыла. Джек задвинул стулья. Он подошел, приобнял меня и повел к выходу.