– На них я.
– Что вы делаете на фотографиях?
Присяжных, похоже, заинтересовал подобный поворот. Никто из них не нахмурился в сторону адвоката. Их лица выражали лишь сосредоточенность, желание принять эту новую информацию к сведению.
Она не ответила.
– Вы на них в обнаженном виде?
– Да, – произнесла она.
– Зачем вы посылали фотографии?
– Он мне нравился.
Защитник сделал долгую паузу, словно уязвленный подобным откровением девушки. Затем он выпрямился.
– Сколько у вас было бойфрендов? – спросил он твердым и уверенным тоном.
Все это продолжалось еще час. Некоторым присяжным наконец стало неловко, но большинство, казалось, были охвачены неодобрением, казалось, они насчет нее все решили. Судья не выглядел удивленным. Вот это, наверное, и расстроило меня больше всего. Он наблюдал за тем, как мужчина средних лет спрашивал ребенка, сколько раз она занималась сексом, часто ли она мастурбировала, фотографировалась ли голой по пояс, и не выказывал никакого беспокойства. Наверное, такое всю дорогу происходит.
Обвинитель показал сделанные в больнице фотографии ссадин на запястьях и ногах девушки, но лица присяжных не выражали сочувствия. Ссадины не означали, что отсутствовало взаимное согласие, возразил защитник. Наверное, это был жесткий секс.
Когда мы с Рэйчел вышли из суда, то не разговаривали. Подсудимого объявили невиновным. Позже мы пытались найти девчушку, но ее имя и фамилию в протоколах суда заменили на звездочки, потому что она была несовершеннолетней.
В тот вечер мы ехали домой молча. Небо над сумрачными очертаниями деревьев и проводами еще не погасло, воздух был наполнен слабыми ароматами. Вдоль дороги тянулись высокие заросли бутеня.
– Я не смогу все это продолжить одна, когда ты уедешь, – сказала я Рэйчел. В сентябре она собиралась в Манчестер на сестринские курсы.
– А почему?
– Дел будет много. Надо к экзаменам готовиться.
Сестра на меня не взглянула.
Библиотека располагается на главной улице Марлоу в одном из крашеных деревянных домов. У меня остался библиотечный абонемент Рэйчел с того раза, как я его брала, а по вечерам в «Охотниках» мне нужно чем-то заняться. Я наугад снимаю книги с полок. «Любовник». «Валтасар». «Король Лир».
Никогда, никогда, никогда, никогда, никогда. Убивай, убивай, убивай, убивай.
Не помню, верная ли это цитата. Я продолжаю снимать с полок книги, но не могу ничего в них разобрать, даже если раньше их и читала. Предложения не стыкуются друг с другом. Я по узенькой лестнице поднимаюсь в детский отдел и выбираю сборник сказок братьев Гримм с дивными цветными иллюстрациями.