Я показал ему елейник.
– Ну… наше. А с ним-то что?
Я наклонил сосуд, чтобы Чимахай увидел белый порошок внутри.
– С ним — вот это. А теперь ответь: зачем вы притащили ко мне яд?
Не его. Видно по реакции. Для него — неожиданность. Обиделся. Разозлился.
– Что ты околесицу несёшь?! Какой яд?! Нет у нас никакого яда…!
– На.
Я протянул ему елейник.
– Откушай. Сам узнаешь.
Дошло. Поверил. С одного раза. С одного перевода взгляда с моего лица на елейник, на собрата и обратно. На моё, доброжелательное, сочувствующее, интересующееся личико. Скушай-скушай, мил человек. А я полюбопытствую. Как тебя тут выворачивать будет. Или — нет.
Я ни в чём не убеждаю, не предполагаю, не обвиняю. Я — предлагаю.
Проверь. Убедись. Сам.
«Опыт — критерий истины». Твой собственный опыт.
Это тебе не «правдами мериться» — это «познание истины». Процесс… увлекательнейший. Увлекает вплоть до летального…
Веришь своим, в «свою правду» — откушай. И Господь Всемогущий спасёт слугу верного от любых напастей и болестей. Он же так и зовётся — Спаситель! МЧС — «мировой чего спасти». Тебе в моей ложке дать или за своей сбегаешь?
Стоит, переминается с ноги на ногу. Злой, голый, растерянный.
– Ты мне не поверишь, но я этого не знал.
– Поверю, Чимахай. Я всегда верю людям. Пока они не врут. Богородица наградила меня… чутьём на ложь. Ты давно уже знаешь об этом. Поэтому я сам никогда не лгу. И чувствую ложь других. Иногда — делаю вид. Что поверил. Один раз.
«Обманешь меня единожды — стыд тебе и позор. Обманешь меня дважды — стыд и позор моим дофаминовым нейронам».
Нейроны адаптируют выделение дофамина при исполнении предсказания. У меня с нейронами — порядок.
И с другими мозгами — аналогично. Первое «главное» сделано: жив остался. «Порошок наследника» — не стрельнул.
Теперь «главное» — он.
Это не раскалывание, «момент истины». Это — «смена правды», перевербовка.
– Тебя, мил дружок, поимели, использовали и подставили. Не тряси тыковкой. Вот, чти.
Кинул ему «рекомендательную грамотку».
– Ты думал, что ты в команде старший. Обман.
Перевари это Чимахай. Помнится, ты был очень чувствителен к обману. Опыт жизни под «цаплей». Обман с чертовщиной. У меня в Пердуновке сперва тоже сильно дёргался — не верил, что Ванька-боярич не может лгать.
– Ему, Сосипатру этому, дана грамотка, ему подмога да заступничество епископское обещано. Он — главное дело делать шёл. Он-то знал — что в елейнике. Как ребятки барахло тронули — сразу прибежал. Ты про грамотку знал? Во-от… Главным был он. А ты так, «отмычка по старой памяти», прикраса для отвода глаз. Так тати бабёнку, сдобную да вертлявую, к купчику толкают. Пока сами кошель режут. Тут шлюшкой воровской — тебя приспособили.