Уэллс нахмурился и чуть напрягся. Эми почувствовала перемену – и, встав, посмотрела на него. Он отвернулся и сел прямо: его лицо отражало беспокойство.
– У тебя все в порядке?
– Не знаю.
– Тогда что не так?
– Все так, – ответил он, устремив взгляд на папоротник в керамическом горшке.
Какое, к черту, «все так»!
Если Эми уже ему доверяет, разве она не заслуживает той честности, о которой просит? Он содрогнулся. Возможно, она больше никогда не станет его обнимать, никогда не прижмется к нему своим гибким телом! С тем же успехом можно назвать ее Джульеттой и признаться, что убил Тибальда ни за что ни про что. Да, то, что он собирается сказать, может разлучить их навсегда, и никаким путешествием в машине времени этого уже нельзя будет исправить. Однако она имеет право знать.
– Я кое-чего тебе не рассказал, – признался он мучительно.
Она обхватила его лицо ладонями, глядя ему прямо в глаза.
– Если ты сейчас скажешь, что врал мне просто, чтобы…
– Я тебе не врал!
– Дай договорить. – Она помолчала. – Если ты собираешься сказать мне, что женат, я тебе не поверю. – Она опустила глаза. Лицо ее побледнело, голос стал совсем тихим. – А если это и правда так, то, пожалуйста, не говори. Просто уйди и не возвращайся.
– В последний раз повторяю, Эми: я не женат! – взорвался он и, вскочив, начал расхаживать по комнате. – За кого ты меня принимаешь? За чертова донжуана?
Она недоуменно смотрела на его беспорядочные метания.
– А если ты не женат, то что еще может быть не так?
– Я… я не знаю, как…
У него сорвался голос.
– Проклятье, Герберт, да скажи уже наконец!
– Я… я родился в Эссексе близ Лондона двадцать первого сентября…
– О господи! – С досады она даже зашипела и прожгла его возмущенным взглядом. – Значит, ты – Дева. Чудесно. А я – Скорпион. Хочешь, погадаем по Книге Перемен?
– Эми! – вскричал он с мукой. – Я родился сто тринадцать лет назад!
Изумленно воззрившись на него, она подумала, что он шутит. Что за дикая чушь! Он сумасшедший?
Однако ее болевой порог оказался перейден. Ей невыносимо было слушать, как этот человечек трещит про четвертое измерение. Она медленно поднялась на ноги.
– Герберт?
– Теперь, когда ты все поняла, дорогая, – сказал он, – должен признаться, что мое полное имя – Герберт Джордж Уэллс. Так я подписываю свои литературные труды, но предпочитаю, чтобы меня называли Эйч Джи.
– Герберт Джордж Уэллс? – К такому она была не готова. – А Шекспир ждет за углом, да? – саркастически бросила она.
– Прошу прощенья?
– Думаю, тебе лучше уйти, – заявила она чуть дрогнувшим голосом.