Официант принес "горячее", наполнил рюмку из заварного чайника, насчет ветчины заверил, что "сей момент-с!".
Рассольник оказался недурен. С московским от "Славянского базара", естественно, не сравнить, но достойно. Москва... там по слухам еще хуже. Практически голод. Жена, должно быть, изнемогает от неизвестности и тревоги. Но нет, обернуться и взглянуть назад невозможно! С той жизнью все кончено. Ушел навсегда, сгинул, прокляните и забудьте. Мстить, стрелять и стрелять, пока дегенераты в крови не утонут.
Но это завтра, Центр скинет очередную дозу. Даст цель. Странно, но дрожащий в руках пулемет - наркотик сильнее кокаина. И чище, черт бы его взял! Но все это подождет до завтра.
Алексей Иванович с чувством разжевал маслинку, покатал на языке косточку. Вкус былого без дум. Российская Империя стала таким же античным мифом что и Троя. Но падение евроазиатского колосса куда длительнее, страшнее и сокрушительнее. И нет здесь Прекрасных Елен, за которых стоило бы...
После очередной рюмки Алексей Иванович обнаружил, что мир еще чего-то стоит. Нет, не Прекрасная Елена, скорее, гм, Диана-Охотница - экая в ней сияет диковатая, нездешняя уверенность. На грани наглости и развязности, но именно уверенность - уж литератору ли эти оттенки путать!? И загар! Позолочена солнцем почти до неприличия. Платье открытое (но не до жопы! Ни в коем случае!) оголены плечи, часть спины, но руки закрыты до кистей. Странный покрой, и цвет - черный шелк - экая игра в траурность. Откуда у образованных женщин начала ХХ века эта непреодолимая тяга к мертвечине? Впрочем, есть ли в этой петербургской Диане игра? Манерность и подобная уверенность в себе трудно сочетаются.
Незнакомка сидела в пол-оборота, пальцы без колец, играют ножкой бокала с красным вином. Скучает. Красива до неприличия. Черный шарф схватывает голову, волосы цвета темного золота резкой линией подчеркивают безупречность шеи. Жаль, что стрижена - манерой держаться и сложением - истинно легконогая охотница с Авентинского холма>[9]. Такая, с легкой улыбкой, скормит борзым любого Актеона>[10]. Остались же такие женщины в издыхающей столице.
Спутник у нее пакостный. Коренаст, квадратен, на крупной голове бобрик черно-серебристой шерсти. Отвратительная физиономия. Вообще так увлеченно погрузиться в газету, игнорируя даму - дурной тон. Вот френч на господине-газетчике удивительный: отличного черного сукна, с какими-то застежками восточного фасона. Торгаш из Харбина? Раздулся и вознесся на удачной торговле чаем и бодрящими настойками, обзавелся шикарной любовницей, заехал покутить в столицу. Таким ушлым спекулянтам никакие революции не указ - выплывут неизменно и с прибылью. Россия конвульсирует, а подобные типчики...