— Хорошо! Пусть будет атлас! Но платье обязательно приталенное, чтобы подчеркнуть все твои формы.
— Хорошо! Согласна! Но главное — на чем я приеду в церковь. Я бы хотела прибыть в карете, запряженной лошадьми. Большие такие лошади, и вся упряжь украшена цветами. Карета обязательно открытая, и я бы сидела на заднем сиденье, словно самая настоящая принцесса.
Барбара сцепила обе руки и водрузила на них свой подбородок, после чего задумчиво бросила:
— Да, Дот! Я даже вижу эту картину перед глазами. Ты будешь чертовски красивой невестой. Действительно, настоящей принцессой!
Дот представила себе, как она медленно шествует по проходу к алтарю, где ее уже поджидает Сол, а он не сводит с нее своих восторженных глаз. В конце концов, какая разница, во что она будет одета? Ведь главное — она выходит замуж за Сола.
Дот медленно миновала Нэрроу-стрит и свернула на свою улицу. Фиолетово-синие тучи заволокли все небо. Народ спешил по домам, низко нахлобучив на головы шляпы и подняв вверх воротники плащей и пальто. Она намеренно задержалась на работе, сама вызвалась поработать еще несколько часов сверхурочно, чтобы навести порядок в шкафах, где хранят товар. Потом она долго бродила по Оксфорд-стрит, разглядывая витрины магазинов, мысленно прикидывая, чему бы она отдала предпочтение: сапогам с высоким голенищем из зеленой кожи или черным замшевым ботиночкам. Впрочем, ни то ни другое не было ей по карману. Наконец она добрела до своей остановки, намеренно пропустила один автобус, но домой-то все равно ведь надо возвращаться! Конфликт с родителями сам по себе не разрешится, как ни избегай контактов с ними. И от одних только мыслей о том, какие разговоры ее ждут дома, Дот снова почувствовала неприятную пустоту в желудке. Наверняка на ее бедную головушку посыплются новые угрозы и оскорбления. А мама будет в это время суетиться вокруг стола, стараясь разрядить обстановку. Тщетно! Отец будет изрыгать на Дот свои ругательства, прикрывшись газетой. Ну и пусть себе! Сол абсолютно прав! Когда они станут наслаждаться жизнью, сидя на берегу залива и греясь под лучами южного солнца, какая им будет разница, что про них думают и говорят!
— Добрый вечер, Дот! Ну и погодка сегодня! Хоть нос на улицу не кажи!
Миссис Харрисон с неизменной сигаретой в зубах уже заняла свой пост на пороге собственного дома, словно часовой, охраняющий всю их улицу.
Дот лишь молча кивнула в знак согласия. У нее не было ни сил, ни желания вступать в пространные разговоры с соседкой.
Вставила ключ в замочную скважину, быстренько сбросила туфли прямо в прихожей и тут же припрятала их под лестницей. Потом сняла плащ и повесила его на вешалке рядом с пальто матери. И только сейчас Дот вдруг безошибочно расслышала звук: кто-то плачет. Она прислушалась и поняла, плачет мама. Дот устало воздела глаза к небу. «Господи! Начинай все сначала!», мелькнуло у нее. Интересно, с чего они начнут атаковать ее сегодня? Наверняка снова начнут стыдить! «Какой позор! Какой стыд!»