Он запихнул мешочек под рубашку и подвинулся ближе к девушке. Ивэнлин обернулась и увидела, что Уилл дожидается ее у двери, наблюдая за этой сценой без всякого интереса. Вдруг Эгон схватил девушку за плечи и притянул к себе:
– Может, ты поищешь как следует и найдешь еще несколько монет? – И тут же сморщился от боли, почувствовав укол. Парень схватился за живот и ощутил что-то теплое. Ивэнлин недобро улыбнулась.
– А может, я выпотрошу тебя, как селедку, если ты меня не отпустишь, – сказала она, снова вонзая кинжал в его плоть.
Девушка не была уверена в том, что селедку вообще потрошат. Но Эгон, похоже, этого тоже не знал. Он резко отшатнулся и, выругавшись, махнул рукой на дверь:
– Ладно. Выметайтесь. Но когда твой друг вернется, он дорого за это заплатит.
Глубоко вздохнув, Ивэнлин заспешила к двери, схватила Уилла за руку и потащила его наружу. Выйдя из барака, она задвинула на двери засов:
– Пошли, Уилл. Пора уходить.
Молодые люди пошли к тропе, что вела на пристань. Ярл Эрак из укрытия наблюдал за тем, как скрылись из виду две фигуры, и удовлетворенно вздохнул.
Через несколько минут он пошел следом за пленниками. Сегодня ночью у него еще оставались важные дела.
Маленькая кавалькада шествовала по дороге на север. Холт с Хорасом ехали в самом центре, вместе с Депарнье. Рыцарь успел переодеться в свои привычные черные латы и сюрко. Древняя кляча теперь плелась в хвосте колонны, а сам он восседал на огромном, злобном и, как Холт и ожидал, вороном скакуне. Спереди и позади них молчаливо шагали двадцать пять стражников, все при оружии. Помимо них было еще и десять конных, которые разделились на две равные группы и ехали спереди и сзади колонны.
Холт заметил, что ближайшие к нему воины держали свои арбалеты наготове. Рейнджер понимал, что стоит ему или Хорасу попытаться бежать, и их тут же нашпи гуют стрелами, не успеют они сделать и десяти шагов.
Его собственный лук висел за спиной, а Хорасу оставили его меч и копье. Депарнье лишь плечами пожал и обвел жестом окружавшую их вооруженную толпу:
– Сами понимаете, нет никакого смысла сопротивляться. Поэтому можете оставить себе свое оружие. – Он многозначительно взглянул на длинный лук Холта, лежавший на седле. – Однако же мне будет спокойнее, если вы снимете тетиву и повесите лук через плечо.
Холт передернул плечами и повиновался. Хорас понял, что сейчас не время сражаться, придется принять неизбежное. Депарнье также распорядился, чтобы вожжи лошадей, которых отняли у горе-рыцарей Холт и Хорас, передали одному из его спутников. Теперь животных вели позади.