Как он и предполагал, мать возненавидела этот зажим, как только увидела — недели через две после покупки.
— Дорогой, — сказала она мягким тоном, в котором звучали оскорбительно снисходительные нотки, — у Тиффани есть целый набор космических аксессуаров. Почему бы нам не зайти туда после школы? Выберешь что-нибудь… стоящее. Скоростной шаттл или, может быть, один из тех винтажных кораблей, которые нравились тебе раньше? Помнишь все эти постеры, которые ты вешал на стены, когда был маленьким?
— Мне нравится «Рапунцель», мам.
Она скривилась.
— О, звезды! И что же это такое?
— Грузовое судно, — сказал отец. — Военное, не так ли, сын?
— Да, сэр.
— Грузовое судно! — Мать раздраженно уперла руки в бока. — Ради всего святого, зачем тебе зажим для галстука в виде грузового судна?
— Не знаю. — Карсвелл пожал плечами. — Он мне просто нравится.
И это была правда.
«Рапунцель» была огромной, как кит, и гладкой, как акула, и это тоже ему нравилось. А еще что-то особенно привлекательное было в рабочем корабле. Не роскошном, не нарядном, не шикарном. Не похожем на все, что покупали ему родители.
Он был просто… полезен.
— Ну, как я выгляжу? — спросил он, почесывая Бутс за ухом. — Достаточно ли я презентабелен?
Кошка склонила голову и замурлыкала громче.
Схватив серый форменный пиджак, висевший на ручке двери, он пошел вниз. Родители сидели за столом для завтраков (в соседней комнате был еще один стол — для официальных обедов), уставившись в портскрины, а Джанетт, одна из горничных, подливала им кофе в чашки (для матери — с двумя кусочками сахара).
— Доброе утро, молодой капитан, — сказала Джанетт, отодвигая от стола его стул.
— Не называй его так, — распорядился отец Карсвелла, не отрываясь от портскрина. — Будешь называть его «капитаном», когда он это заслужит.
Джанетт подмигнула Карсвеллу, забирая у него пиджак и вешая на спинку стула.
Карсвелл улыбнулся в ответ и сел.
— Доброе утро, Джанетт.
— Сейчас принесу ваши блинчики. — Она беззвучно добавила «капитан» и снова подмигнула ему.
Не глядя на занятых родителей, Карсвелл подтянул к себе по полу сумку с книгами и вытащил свой портскрин. Отец кашлянул.
Громко.
Угрожающе.
Карсвелл бросил на него взгляд из-под ресниц. Вероятно, он должен был заметить, что отношение родителей к нему стало еще холоднее, но вряд ли это было возможно.
— Стакан воды, сэр? — предложил он.
Отец швырнул портскрин на стол.
Кофейная чашка зазвенела.
— Утром из школы прислали отчет о твоем статусе, — сказал отец и выдержал драматичную паузу. — Они не соответствуют стандартам.
Не соответствуют стандартам.