Так ведь и дружину свою положить недолго! Тут Олег Рязанский и говорит: «Давай, Княже, я первым на москвичей ударю, а твои конники пускай следом идут! У меня с Москвой старые счеты, хочу отомстить за обиды Князю Дмитрию!»
Ягайла и согласился. Пусть рязанцы ему дорогу прорубят, а там уже и его ратники в дело вступят. Пропустил он вперед Олега, а тот, подойдя сзади, к среднему полку Московского Князя, развернул конницу навстречу Ягайле, велел дружинникам щитами закрыться и копья опустить.
Так и простояли рязанцы до конца битвы, пока полки Правой и Левой Руки ордынцев с землей мешали. Не решился тогда Великий Князь Литовский в бой вступать, повернул свою рать восвояси.
Лишь потом выяснилось, что Олег Рязанский заранее уговорился с Дмитрием Ивановичем о совместных действиях против Орды. За помощь в битве Великий князь Московский поделился с ним добычей и отказался от притязаний на южные земли Княжества Рязанского. Вот тебе и Олег! Хоть и были у него обиды на Москву, а в лихую годину Делу Русскому не изменил!
— То, что ты сказал, верно, но лишь отчасти, — изрек, налегая на баранину, Корибут, — Ягайло тогда отступил не из трусости. Ужели мыслишь, что у него не хватило бы сил стоптать отряды Олега и ударить в тыл московитам? Под его знаменем тогда пол-Литвы стояло, и все рвались в бой, хотели припомнить Москве захват Смоленска, да и других литовских земель.
Ему и трудов-то было немного. Главные московские силы ордынцы на себя оттянули — бей в спину москвичей — не хочу! Но к Ягайле тогда гонец из Литвы прискакал на взмыленном коне. Весть принес, что немцы ливонские к его границам войска стягивают.
Он поразмыслил да и решил, что ни к чему ему своих людей класть на поле Куликовом, когда они могут пригодиться для защиты собственных рубежей. Да и Москву злить перед войной с немцами не стоит: захочешь военный союз с ней заключить против Ливонии, а Великий Князь и откажет в помощи, припомнив, как били в спину его полкам литовские ратники.
А так не на что сердиться Московскому Государю. Ну, пришли литвины, на поле Куликово, ну, постояли, в стороне, и что с того? В битву не вступили, ущерба русским землям не нанесли.
По-своему даже помогли Москве: татары все ждали, когда Литва москвичей молотить начнет, а литвины до конца битвы с места не сдвинулись. Так-то! Ягайло был мудрый политик — те, кто в трусости его винят, правды о нем не ведают.
Он и под Грюнвальдом в битву не спешил вступать, ждал, когда немцы все силы в поле выведут, хотел удостовериться, что нет у Ордена припрятанных резервов, новых полевых орудий, вроде нынешних, что картечью бьют.