— Орк… орк? Ты… что?..
Перевернул за плечи. Несмотря на то что Тайтингиль очистил и прижег рану, обрывки поло пропитались кровью, повязка дурно пахла. Эльфу не показалось — Котяра был голубовато-белым. Тонкие сильные пальцы нащупали жилку на виске, которая билась часто-часто. На долгую секунду, хотя витязь и слышал, что Котов жив, все равно пришло сомнение. Кто-то из демонов прошел обережный круг, яд оказался слишком силен, Азар не выдержал боли и, разменяв очередную кошачью жизнь, устремился своими странными путями дальше по складкам, созданным Сотворителем, чтобы в какой-то из них стать эльфом…
— Котов, — шепнул Тайтингиль, опускаясь коленями вмох, — Котов…
Котяра оживал так медленно, что эльф не раз и не два усомнился — не зря ли он вообще потащил Азара обратно в Эалу. Тому было славно в Москве, в ядовитом воздухе, в мире машин, бензина и плазматронов, странных знаков-лейблов, такси и труб, из которых на руки течет теплая вода — и девочек, девочек…
Не разгневался ли Сотворитель Всесущего на свое заблудшее в складках миров дитя, которое так внезапно снова свалилось ему в ладони?
Постепенно прочная светлая шкура утратила мертвецкий оттенок. Убедившись, что орк будет жить, Тайтингиль тихо выдохнул.
Он терял оруженосцев. И много раз принимал решение оставаться одному — потому что провожать тех, кто рядом, невыносимее, чем самому рваться из Чертогов Забвения в мир.
Положив голову орка на колени, витязь надолго замер. Целительные песни были спеты, и эльф глядел в просветлевшее осеннее небо своего родного мира. Тучи расступились, показав синь, а Тайтингиль думал о великом драконе, который очнулся какое-то время назад в Чертогах. Вспомнил ли он, что выменял сомнительное бессмертие беспамятства у Тайтингиля? Узнал ли свою Вайрин?
Знает ли он, что его кровь, слившись с кровью инопланетного воина, переродила того в дракона?
— П-покушать бы…
— У меня ничего нет. Терпи, Котяра.
— У… у меня есть…
Лапа прошелестела по одежде и вытащила откуда-то изрядно деформированную после боя, падения и ночи на болоте шоколадку. Орк развернул и разломил ее — неловко, онемевшими пальцами. Тайтингиль не помогал и не мешал, просто смотрел. Взял половину и откусил.
— А з-запить же нечем?..
— Я собрал немного росы в шлем, и у меня есть фляга верескового меда, — тихо сказал витязь. — Но это на крайний случай. На болотах сложно выживать. Надо идти, орк. Надо. И… я рад тебе.
— Пр-равда?..
— Очень.
…— Несешь меня… пр-рямо как пр-ринцессу, — постанывал орк, — пр-ринцессу же, ну…
— Жабу, — сердито выговорил эльф. Тайтингиль, напружинив мышцы, упрямо тащил громадного орка — нес на руках, переступая по лишайникам, обходя трясины по одному ему известным приметам.