Мэглин отбросил комок пропитанного кровью полотна.
— Я вижу, нет нужды связывать тебя. Ты пойдешь по своей воле с нами… гость? — спросил он паука.
Лантир при этих словах скривился, будто от боли или стыда. Чуть склонил голову — тонкое изысканно-чеканное лицо эльфа скрыл водопад черных волос, и выражение неприязни к незваному помощнику осталось незамеченным.
— Я пойду. Эта вещь меня жжет. Пусть снимет. Женщина, — заскрипел паук, перебирая жвалами. — Женщина пусть снимет. Это ее. Она тут живет. Я узнаю ее. Я буду говорить с ней. Я отдам ей ее вещь.
— Женщина, — улыбнулся Мэглин. — Дайна Ольва. Хорошо, ступай. Только иди так, чтобы я в любой миг мог видеть тебя. Даниил Анариндил сменит меня на посту; а я и мои воины проследуют с вами в замок дайна Оллантайра.
Древа тысячи лет назад переплелись тут с камнем, а подземные чертоги, устроенные руками двергов в благодарность за право пересекать Пущу удобным тайным путем, вырастали наверх легкими галереями. Предметы искусства, созданные столетия и тысячелетия назад, соседствовали с цветами и живыми листьями. Жизнь внутри Подлесного Чертога звенела голосами птиц, потоками родников, стекавших в многочисленные чаши. Роскошный бархат и шкуры, укрывавшие скамьи и кресла, сменялись пышными подушками мха и лишайников. И все же что-то указывало на то, что ранее дворец был более жив и величествен, а теперь, невзирая на нерастерянную красоту, неуловимо дряхлеет.
Но сегодня тут еще был правитель, великолепный и величественный, высокий и статный, укутанный в багряную мантию.
— Я не вернулся служить тебе. — Лантир смешал в словах горечь и гордость.
Сень лесного дворца вдохнула в него силы, стражник смыл пыль и пот изнурительной скачки, сменил одежды, и теперь лишь свежий шрам на виске и легкая хромота напоминали о битве, в которой ему довелось побывать.
— Не вернулся, — согласился дайн.
Он сидел на высоком троне, перекинув ногу на ногу, и изучал на просвет темно-красное вино, налитое на два пальца в стеклянный кубок тончайшей работы.
Лантир вскинул голову, расплескивая по плечам волну волос.
— Но я хочу предупредить тебя, властитель. Те перемены, которые начались при… тебе, которые принесла в наш край Ольва Льюэнь… они усугубляются. Я получил доказательства своей правоты. Народы смешались, и уже нет того порядка, который всеми силами стремились поддерживать Перворожденные. Оллантайр! Этот дверг — он ведь был парой Ринрин, погибшей в Серых Россыпях. Ласка, Голубая Ласка, о! Не он ли причина ее гибели? Не эта ли связь?
— Дверг? — Оллантайр коснулся губами вина. На Лантира он так и не смотрел; казалось, напиток занимал его куда больше. — Он что же… убил ее?