Червень помолчал секунду, что-то решая про себя, и серьёзно, без подобострастной маски, посмотрел на Мастера.
— Вы уж не обессудьте, вашество. Но если уж служить, то самому лютому. Сдается мне, что лютее вас не придумать.
Дракон снова взметнул хвост — Червень не успел и пискнуть, как золотое жало коснулось его щеки и повело по губам, оставляя на них отвратительный вкус тухлой крови карахортовых воинов. К горлышку, передавленному страхом, подкатила дурнота.
— Я — да. Я уничтожал миры, Ч-щервень. Уничтож-шу и ещ-ще один. Не пытайся подойти ко мне тайно, — раздельно выговорил дракон. — Ош-шибешься…
Мастер Войны приблизил драконью морду к лицу своего новоявленного адъютанта. Жаркое дыхание нестерпимо жгло кожу, от него пахло чем-то страшным. Показался кончик гибкого языка, второй. Они оплели короткую шею Червеня — туже, туже. Ноги прислужника заколотились в ослабших коленях…
— Умру, — остро понял смышленый уродец.
Удавка на шее разжалась, Червень спешно утер рот от поганого привкуса тлена. И тотчас показал пальчиком, как ни в чем не бывало:
— Вот, вы стенку-то проломайте. Там и будет то, что вам поможет утишить боль. Сказывают, драконы так всегда лечились.
Мастер Войны тараном ударил в хилую циновку. В проломе потайной стены блеснуло золото.
Много золота.
Витя много раз хотел заняться бутылочкой со странной мерцающей, сверкающей жидкостью, но все как-то не доходили руки. Точнее, доходили, но как только уфолог приближался — начинали необъяснимым образом трястись.
С бутылочкой дело было неладно, да.
Дома Витя первым делом поставил ее на весы. Оказалось, что она весит в шесть раз тяжелее идентичной емкости с оригинальной кока-колой. Витя тряс — красно-золотое содержимое переливалось с царственной неторопливостью, пузырек воздуха перемещался вверх завораживающе медленно. На ощупь бутылка всегда была теплой, даже горячей, около сорока градусов по Цельсию.
— Инопланетная субстанция, — благоговейным шепотом говорил Витя, ставя ее в безопасное место в нижнем отделе кухонной плиты. — Артефакт!
Теперь он опасался даже думать неуважительное слово «херня» близ удивительной бутылки.
Иногда у него возникали крамольные мысли исследовать находку прямо дома. Витя боролся с громкими увещеваниями здравого смысла, который утверждал: вязкая густая смесь с такими физическими свойствами и органолептическими характеристиками может быть очень, очень опасной. Был вариант отнести бутылку к знакомым в лаборатории ГИНа, чтобы открыть ее там в вытяжном шкафу.
Но…
Переводчики с клингонского и так были в Москве нарасхват, а Витя, внезапно ставший обладателем нешуточного состояния, которым его одарили три чудика в обмен на координаты космического корабля, решил все же не рисковать, пока полностью не выработает халявный ресурс.