В мокрых от слёз глазах светилась надежда. Я вздохнула. Ага, целых три дня, а потом, если не справлюсь…
— Для этого нужно кое-что сделать. Понимаю, звучит странно, но чтобы помочь Гале, необходимо выяснить, что случилось с Ларисой.
Пожилая копия Алины подняла бледное лицо, надежда в её глазах быстро угасала.
— Боюсь, это невозможно. Прошло пятнадцать лет, милиция ничего не нашла, я уже не надеюсь.
— Но вы бы хотели узнать…
— Её нет в живых с тех самых пор — я это чувствую, — горько вздохнула женщина. Я только сейчас поймала себя на мысли, что она так и не представилась. — Но каждый год я ставлю дома свечу возле её фотографии и иду к тому магазину — просто постоять там и помянуть мою девочку, потому, что больше негде. Хотелось бы мне знать, где она упокоилась? Господи, конечно! Больше всего на свете, я хочу просто прийти на её могилу и…, - она не выдержала и, сгорбившись, затряслась от беззвучных рыданий.
Мать, потерявшая ребёнка — душераздирающее зрелище. Тот, кто говорил, что время лечит, наверное, имел в виду простуду.
Я присела рядом на подлокотник кресла и успокаивающе погладила женщину по вздрагивающим плечам.
— Не буду давать громких обещаний, но надежда есть, я постараюсь помочь.
— Думаете, это возможно после стольких лет? — в заплаканных синих, как у Алины глазах, снова блеснула надежда.
— Я не очень верю во всё это, — она обвела рукой мою комнату. — Однажды лет десять назад обратилась к одной гадалке с фотографией Ларисы, а та сказала, что моя девочка жива, что она сама сбежала из дома и сейчас живёт с каким-то мужчиной в Турции, ну разве не бред?!
— Простите, как вас зовут?
— Татьяна.
— Татьяна, я, к сожалению, не могу вас обнадёжить: Ларисы, как вы и сами поняли, нет в живых уже пятнадцать лет. Но с вашей помощью я могу попытаться найти… останки. У меня только два условия: не задавайте вопросов и делайте то, что я попрошу.
Она заколебалась и робко сказала:
— Я не смогу заплатить много.
— Мне нужны лишь ваши воспоминания: всё, что касается исчезновения Ларисы. Не спрашивайте зачем, просто доверьтесь мне.
Татьяна тяжело вздохнула. Попыталась найти в набитой всякой всячиной сумке брошенный туда недавно платок, не смогла и рассеянно вытерла слёзы рукавом пиджака.
— Хорошо, я расскажу. Нужно собраться с мыслями, столько лет прошло!
Я снова погладила её по плечу.
— Если позволите, я предпочла бы увидеть всё лично. Иногда подсознание помнит больше, чем доступно сознанию.
— Вы будете читать мои мысли?
Я невесело усмехнулась:
— Я буду их думать. Стану вами на несколько мгновений, переживу всё, что пережили вы.