— И как я с такими глазами твои листочки должна читать?! — возмущение бабульки переросло в праведный гнев. — Объяснять лучше надо!
— Хорошо, — с тяжёлым вздохом завершила дискуссию заведующая. — Идёмте в процедурный, Марина покажет вам, как закапывать капли и заложит тетрациклиновую мазь. А потом зайдёте ко мне — разберёмся с болями в желудочно-кишечном тракте.
— В каком теракте?! — не поняла Пелагея Григорьевна.
— В животе! — терпеливо объяснила женщина.
Она проводила продолжающую ворчать старушку в соседний кабинет, а вернувшись, заметила меня и поинтересовалась целью визита.
Сочинять истории я не мастерица, поэтому представившись, просто сказала, что ищу Василису Зайцеву, работавшую здесь в конце девяностых годов. Анна Григорьевна, не задумываясь, отрицательно покачала головой:
— Нет, она у нас не работала. Я пришла сюда в 1992 году, с тех пор коллектив менялся лишь однажды: двое ушли на пенсию, двое пришли. Никакой Василисы в амбулатории никогда не было, вас ввели в заблуждении.
— Как же так? — мне даже не пришлось изображать сожаление, разочарование было искренним. — Может, она совсем недолго работала! Ну, вспомните, у неё ещё бейдж с именем на халате был.
— Бейдж в конце девяностых? — усмехнулась заведующая. — Да они у нас вот только лет шесть назад появились. Извините, ничем не могу помочь.
Я попрощалась и вышла, гадая, что предпринять дальше. Следствие, как говорится, зашло в тупик. На улице меня окликнула встреченная ранее уборщица.
— Девушка, извините, я тут случайно услышала ваш разговор. Вы Василису Зайцеву ищите?
— Да, вы её знаете? — я с надеждой заглянула в голубые глаза, полные какого-то поразительного простодушия, всепонимания и всепрощения. Такой взгляд сейчас можно встретить только в провинциальной глубинке, ещё не вкусившей сполна всей отравы больших городов.
— Не то чтобы. Вы у Ворсиной Лидии Фёдоровны спросите, она здесь тогда фельдшером работала. Василиса была подругой её дочери Маши, напросилась вместе с ней проходить практику.
— Практику?
— Да, девочки учились вместе в медицинском училище в соседнем городе. Они сдружились и решили летнюю практику проходить вместе здесь, у нас.
— Почему же её никто не помнит? У вас бывает так много практикантов?
— Так она и двух дней не проработала. В первый же день поехала на вызов с Константиновной (несчастный случай в лесу) и сломала ногу, бедняжка. Я помогала гипс накладывать, потому и помню. Тем же вечером девочку забрали родители.
— А Константиновна уже не работает?
— Что вы! — женщина перекрестилась. — Она уж шесть лет как покойница — от рака лёгких сгорела, горемычная.