Ответ на этот вопрос я узнала через несколько часов, когда Синицын вернулся снова и пригласил меня в участок уже официально.
— Вы меня арестовываете? — уточнила, с трудом сохраняя спокойствие. За это время столько всего передумала и нафантазировала — нервы были взвинчены до предела.
— Нет, пока просто задерживаю до выяснения обстоятельств дела, — вежливо объяснил капитан. — По закону я имею право задержать вас на 48 часов.
— На каком основании?
— На орудие убийства обнаружены отпечатки ваших пальцев, — вежливости в голосе полицейского значительно поубавилось, взгляд стал строгим и осуждающим.
А вот я даже не удивилась. Кусочки пазла, наконец, сложились. Три недели назад у бабушки были приступы почечной колики. Я практически жила у неё — снимала боль, лечила, а когда вернулась домой, недосчиталась одного из кухонных ножей. Кто-то всё продумал и очень неплохо организовал. Я почти физически ощутила, как вокруг сжимаются тиски капкана. Стало страшно и горько. За что?!
— Полагаю, бесполезно убеждать вас в своей невиновности?
— Мы разберёмся, Злата Романовна. Но пока факты складываются не в вашу пользу, у вас нет алиби. Извольте поехать со мной.
— Хорошо. Можно сделать пару звонков, пока я ещё не задержана?
Синицын милостиво кивнул и вышел в коридор, оставив дверь приоткрытой. Сначала я позвонила бабушке — просто убедиться, что у неё всё в порядке. О сложившейся ситуации распространяться не стала. Незачем пугать её раньше времени, всё равно ничем не поможет, только паниковать начнёт. Пусть лучше спокойно едет к подруге, я сама разберусь. Впрочем, поддержка не помешает. Только к кому за ней обратиться?
К Громову? Не смотря на наше продолжающееся «сотрудничество» (он по-прежнему привозил мне волосы жертв и преступников на проверку), доверять «оборотню» нельзя. Он не станет помогать просто так, а всю полученную информацию в любой момент и без зазрения совести использует против меня. Дарину впутывать не хотелось. Об отце-маньяке она не знает, я же пока не готова делиться такими подробностями биографии с новой подругой. А вот один человек был в курсе всех моих секретов и однажды сам предложил помощь в случае необходимости.
Поколебавшись, я набрала номер Алана Войнича. Мы не виделись и не общались почти полгода. Эсэмэски без слов — не в счёт. К тому же последнее сообщение от него пришло в ноябре, потом — тишина. Приезжавший в начале января Громов обмолвился, что у нашего общего знакомого серьёзные проблемы с бизнесом. Так что ему сейчас не до меня. С другой стороны, если подробности смерти Анны просочатся в прессу (а они, скорее всего, просочатся, да ещё с моим фото в роли главной подозреваемой), он сам примчится «с шашкой наголо». Пусть уж лучше от меня дурные новости узнает.