– Позвать прислугу? Врача?
Ариадна не ответила, да и не могла ответить. Понимая, чем рискует, Тезей лег рядом, забрался под покрывало, обхватил прокурорскую дочку, крепко-накрепко прижал к себе, содрогаясь от вибрации ее горячего тела. Согнул ноги в коленях, повторяя позу женщины: как мужчина, он должен был чувствовать возбуждение – и не чувствовал ничего, кроме страха. Пенис съежился, яички втянулись, как от холода; мошонка сжалась в морщинистый кулачок. Это хорошо, краем сознания отметил он. Лишние эмоции, лакомство для обитателей цифрала, сейчас были бы некстати.
– Все в порядке. Все уже прошло…
Резонанс, наследство Колебателя Земли. Пульс цифры в жилах. Тезей редко пользовался им – например, когда топал ногой об пол или бил кулаком в стену с особыми намерениями. Но сейчас он меньше всего собирался топать и уж тем более бить. Тело резонировало, откликаясь мучительной дрожи, сотрясавшей Ариадну, и он поймал ритм этой дрожи, вписался в конвульсии, чувствуя, как липкий пот выступает изо всех пор, превращая борца в слизняка, а потом обернул ритм темпом, организацию процесса во времени – мерой времени в процессе, относительность – абсолютом, и начал исподволь, притворяясь, что он здесь ни при чем, замедлять частоту колебаний.
Prestissimo, vivo, allegro…
Шаг за шагом, он катил в гору этот камень, вынуждая Ариадну отвечать тем же, подчиняться властной палочке дирижера. Нет, не в гору – с горы, упершись спиной в неимоверную тяжесть, скользя подошвами на осыпях, умеряя шаг и напрягая все силы, чтобы не сорваться, не полететь кубарем, скользнуть под чудовищную тяжесть камня и превратиться в кровавую кашу. «Возбуждение колебаний одного тела колебаниями другого той же частоты, – всплыл в памяти голос деда, каким дедов голос был в тот день, когда Тезей в очередной раз топнул, по-мальчишески наслаждаясь результатом, а Питфей счел внука достаточно взрослым, снизойдя до объяснений. – А также ответное звучание одного из двух тел, настроенных в унисон…»
…allegro moderato, moderato, andante con moto…
Лишь бы не бог, умолял Тезей невесть кого. Лишь бы не бог! Фактически он просил о гибели неизвестного аватара, о приступе, связанном с чужой гибелью. Просьба была подлостью, гнусностью, но мешать Неистовому войти в свою собственную аватару, какими бы эффектами этот вход ни сопровождался, было бы самоубийством.
…andante, adagio, lento…
Дрожь затихала, Ариадна успокаивалась. Это действительно походило на акт любви, начатый вопреки традиции не с предварительных ласк, а прямо с оргазма, бурного, неконтролируемого оргазма, лавины, летящей по склону вниз, в долину бессилия, расслабленности, отдыха. Ты ждал оргии, невесело усмехнулся Тезей. Ждал, да? Удивлялся, что все сложилось по-семейному? Вот, ты получил, чего ждал. Пусть с опозданием, но все-таки…