– Борис Михайлович, причин тому несколько, – ответил Шойгу, подходя к столу, – но подробнее вам ответит командующий Экспедиционным корпусом генерал Шаманов.
– Начнем с того, – начал генерал, – что армия вторжения вермахта по общей численности вдвое превосходила противостоящий ей Первый стратегический эшелон РККА. Немецкое командование сосредоточило свои главные ударные группировки на четырех основных направлениях, создав на них десятикратное преимущество. Советские же дивизии прикрытия границы были растянуты примерно на сотню километров по фронту и семьдесят километров в глубину. Такая дивизия, не имеющая возможности собраться вместе и занять оборонительный рубеж, не сможет остановить наступающий через ее боевые порядки моторизованный корпус вермахта. Она будет неизбежно разгромлена и рассеяна. Ну, а завтра этот же мотокорпус раздавит очередную такую же стрелковую дивизию, в пешем порядке срочно выдвигающуюся из глубины.
С теми же мехкорпусами, которые к началу войны вы уже успели сформировать, вообще вышла полная чехарда. В их составе оказалось много танков третьей и четвертой категорий. Как вы помните, третья категория – это техника, требующая ремонта в окружных мастерских (средний ремонт), а четвертая категория – техника, требующая ремонта в центральных мастерских и на заводах (капитальный ремонт). В лучшем случае эти танки можно было бы использовать в качестве неподвижных огневых точек.
С началом войны мехкорпуса начали раздергивать на дивизии, полки, батальоны, роты и даже отдельные танки. Длительные марши сжигали их и так малый моторесурс. Удалившись от мест постоянной дислокации, от корпусных и дивизионных складов, советские танковые части лишились снабжения запчастями, топливом и боеприпасами. Большая часть потерянной советской бронетехники была не уничтожена в бою, а брошена в чистом поле в результате поломок или отсутствия топлива. Хорошо, если еще догадывались подорвать ценные боевые машины, чтобы они не достались врагу. А ведь иногда бросали и как есть, в полной исправности.
Еще надо учесть то, что с первых же дней войны люфтваффе захватило полное господство в воздухе. Главную роль в этом сыграли внезапность удара, быстрое продвижение вражеских механизированных соединений и неразвитость советской аэродромной сети. Авиаполки, вынужденные передислоцироваться вглубь собственной территории, оказывались без снабжения топливом и боеприпасами. Основная причина потерь авиапарка в первые месяцы войны все та же, что и бронетехники – большая часть потерянных самолетов была брошена по причине поломок и отсутствия топлива и запчастей.