– Ваша?
– Наша, – с нажимом ответил адъютант. – Через пару дней на королевском балу состоится встреча послов Кентарии и Альтара, и его сиятельство – гарант нашей безопасности. Если он не явится на эту встречу, некому будет вести переговоры и представлять интересы Фессалии.
Я хотела что-то сказать, но за зеленой стеной из плюща раздался плаксивый и уже узнаваемый мной голос Игора:
– Ваше сиятельство, позвольте пойти? Виверн накормить надобно…
– Без тебя накормят, – пьяно проговорил генерал. – Пой, говорю!
– Голосом не владею…
– Застрелю, скотина! Пой! Денег нет, счастья нет!
– Все прошло, Августин! – скрипуче подхватил Игор.
– Ах, мой милый Августин, все прошло, все! Кидай!
Кряхтенье, свист, выстрел и звон стекла.
– Попал! – закричал генерал и загорланил во всю мощь:
Где же вы, праздники? Дни нашей радости?
Мы завернули за живую изгородь и очутились на небольшой полянке, окаймленной розовыми кустами, на газоне лежал поливочный шланг. Под ноги мне подвернулось бутылочное стекло, я вскрикнула и взмахнула руками, чтобы не потерять равновесие. Оба – генерал и конюх – повернулись ко мне. У Игора выпала из рук пустая бутылка и покатилась по постриженной, блестящей от росы траве. Генерал пошатнулся, переступил сапогами, в руках дернулось дуло охотничьего ружья, и я испуганно остановилась.
– В гроб ложись, смерти жди, – прохрипел генерал не то слова из песни, не то приказ, икнул и взвел курок. – Не боюсь никого! Ни дьявола, ни призраков! Все прошло, все!
Его лицо исказилось, уголок рта ритмично подергивался, как в нервном припадке, растрепанные волосы липли ко лбу, и порванный ремешок от очков был завязан вокруг головы на тугой узел.
– Ваше сиятельство! – прокричал вставший рядом со мной Ганс. – Жива она. Видите? Жива.
– Я жива! – закричала тоже. – Вот я стою, говорю с вами. Проклятие не сработало.
– Врешь, – зарычал генерал, и дуло ружья описало полукруг. – Никто не выживает под взглядом василиска. Мой ненавистный отец… и Мартин… и Тереза… и Гретхен… все прошло, все! Теперь осталось и мне…
Он повернул ружье и, вскинув голову, ткнул дулом в подбородок. Я вскрикнула, Игор повалился на траву, и только Ганс быстро сориентировался. Метнувшись в сторону, он подхватил лежащий на земле шланг, обернулся ко мне:
– Фрау, вентиль, пожалуйста!
Я сразу поняла и крутанула торчавшее из земли колесико. Из резиновой кишки ударила струя, которая сшибла генерала с ног. Ружье выстрелило, я снова завизжала и зажала уши ладонями. От отдачи генерал не удержался на ногах и плюхнулся на задницу. Ружье откатилось в сторону, Ганс бросил шланг, метнулся к господину и пинком отшвырнул ружье подальше, в кусты.