Больше ничего не произошло за целый день. Но это были первые иностранцы в нашей жизни, и потому мы глазели на них раскрыв рты. Даже Наташа, видно, забыв, что она отличница, потеряла свою обычную важность.
— А вдруг они шпионы? — шепнула она мне со страхом.
— Да нет, — отвергла я. — Они бы тогда прятались, а не, наоборот, сидели целый день на виду. — Очень уж мне не хотелось, чтобы первые в моей жизни иностранцы оказались шпионами.
— А почему же она в черных очках? — возразила Наташа. — Ты видела, чтобы кто-нибудь ходил в черных очках?
— Но ведь они американцы, — резонно возразила я.
Растерянность Наташи так повлияла на меня, что я вдруг почувствовала себя как бы стоящей над ней. Она стала для меня не недосягаемым авторитетом, как было всегда, а просто девчонкой, которая тоже может чего-то не знать или ошибаться. И потому, осмелев, я неожиданно спросила:
— Наташа, а что такое «таз»? — И поспешно добавила: — Нет, нет, не тот, о котором ты сейчас подумала, а тот, который перламутровый, ну, в песне, помнишь?
— А-а-а, — с облегчением рассмеялась Наташа, — а я уж испугалась, — и она выразительно покрутила пальцем у виска. — Это такой музыкальный инструмент. Только вовсе он не «таз», а «саз».
— Ин-стру-мент, — с некоторым разочарованием повторила я. И в тот же момент Наташа снова стала для меня недосягаемым авторитетом. Мы стояли рядышком на балконе, и ее коса щекотала мое плечо, но она уже отдалилась от меня, словно кто-то взял и пересадил ее во-он на ту крышу генеральской дачи.
И все-таки за три дня, проведенных у Наташи, я открыла для себя много нового: я почти научилась кататься на велосипеде, узнала, что в мире существует не только таз — посуда, в которой стирают, но и саз — музыкальный инструмент, и поняла, что кто-то из людей изобрел таз, а кто-то — саз.
А еще я в первый раз в жизни увидела иностранцев. А на четвертый день был экзамен. Я сдала географию на четыре, Наташа, конечно, на пять. Она ответила раньше меня, но не ушла домой, а ждала в коридоре, пока я выйду. Она даже пыталась подслушать, как я отвечаю, и потому чуть не заработала себе шишку, когда я пулей вылетела из класса.
Домой мы шли втроем: я, Наташа и еще одна девочка. Говорили в основном о прошедшем экзамене: кто как отвечал и какая была комиссия…
Дома на всех подоконниках и столах стояли букеты жасмина и сирени. Это мама расставила в честь моего первого экзамена. Но вечером мне все равно стало скучно и очень захотелось к Наташе.
Уныло слонялась я по дому, по саду, не зная, чем заняться.
— Вы совершенно не умеете отдыхать. Зачем вам только каникулы? — ворчала бабушка. — Вот мы в наше время какие придумывали игры… — И бабушка предложила мне покопать огород. Но я не стала копать огород. Я тихонько выскользнула со двора и побежала в поселок геологов.