лицом нырнуть в коробку с хлопьями, а затем она идет прямиком к кофейнику.
Она наливает себе чашку, обращаясь к папе через плечо.
– Поли, во сколько ты вернулся домой?
Он изучает часы, моргает и прищуривается.
– Где– то полчаса назад.
– Разорванная сонная артерия, – кратко излагаю для нее. – Не выжил.
Папа поднимает на меня глаза и неодобрительно хмурится.
– Таннер, – произносит он, его голос низкий.
– Что? Я только обобщил для нее, чтобы тебе не пришлось снова проходить через это.
Мама возвращается к нему, теперь молчаливо, обхватывает его лицо своими ладонями. Я
не слышу, что она говорит, но тихое бормотание ее голоса заставляет и меня почувствовать себя
лучше.
Хейли – пятно из черной пижамы, вороньего гнезда из волос и хмурости, входит в
комнату.
– Что вы такие громкие?
Забавно, что она выбрала именно этот тихий момент, чтобы войти с жалобами.
– Это звук высоко– функциональных людей, – сообщаю я. Она бьет меня в грудь и
пытается попросить маму, налить ей немного кофе. Как я и ожидал, мама отказывает ей и
предлагает апельсиновый сок.
– Кофе тормозит твой рост, – сообщаю своей сестре.
– Так вот почему твой член такой…
– Таннер собирается на работу над заданием, – демонстративно перебивает ее папа. – С
парнем по имени Себастиан.
– Ага, с парнем, который ему нравится, – говорит им Хейли. А мамина голова дергается в
мою сторону.
Мои внутренности незамедлительно превращаются в клубок паники.
– Не нравится, Хейли.
Она одаривает меня вопиюще скептическим взглядом.
– Ну– ну.
Папа наклоняется вперед, теперь более бодрый.
– Нравится в смысле нравится?
– Нет, – качаю головой. – Нравится, как хороший человек, который поможет получить
мне пятерку. Он всего лишь мой наставник.
Папа широко улыбается мне, его энтузиазм напоминает, что даже если я не увлечен
парнем, которого мы сейчас обсуждаем, то Он– Не– Имеет– Ничего– Против– Моей– Ориентации.
Единственного, что сейчас не хватает – наклейки на бампер.
Хейли ставит свой стакан с соком на стол с громким стуком.
– Он всего лишь твой наставник, которого Отэм описывает, как «супер– сексуального», а
ты – как «мальчика с румяными щечками».
Мама вступает в разговор.
– Но он ведь просто помогает тебе с книгой, так ведь?
Киваю.
– Так.
Любой, кто бы наблюдал за этим обсуждением, могли бы подумать, что моя мама
волнуется из– за того, что он парень, но это не так. Из– за того, что он мормон.
– Ладно, – произносит она, как будто мы только что закрепили сделку. – Хорошо.