таким сравнением. Им не нравится смешиваться в кучу с таким культом, как Сайентология. Как и
Сайентологам.
В любом случае, сейчас – кроме футбольной команды УБЯ и моря мормонов – Семинар –
единственное, о чем всѐ больше говорят, когда упоминают Прово.
– Ты записалась, – подтверждаю я, не сказать, что удивлен. Эти занятия значат для Отэм
все, и помимо соответствия фактическим требованиям, она поглощала романы безостановочно в
надежде, что у нее появится шанс написать собственный.
Она кивает. Ее улыбка растягивается от одного сияющего моря до другого.
– Крутая.
– Ты тоже можешь быть, если поговоришь с мистером Фуджитой, – говорит она. – У тебя
есть оценки. Ты замечательный писатель. К тому же, он любит твоих родителей.
– Неа, – я жду письма о зачислении в колледж где угодно, но только не здесь – мама
умоляла меня выбирать из государственных – и да в любом из этих колледжей будет учитываться
мои последние оценки за этот последний семестр. В независимости от того, насколько лѐгким я
это считаю, сейчас не время упускать шансы.
Отэм ковыряет многострадальный ноготь.
– Потому что тогда тебе придется, ну знаешь, закончить что– то?
– Я закончил с твоей мамой. Думаю, ты понимаешь, о чем я.
Она тянет меня за волосы на ноге, и я визжу на удивление женским звуком.
– Таннер, – она садится. – Я серьезно. Это будет хорошо для тебя. Ты должен пойти со
мной на эти занятия.
– Ты так говоришь, будто я хочу.
Она рычит, свирепо сверкая на меня глазами.
– Это Семинар, козлина. Все хотят туда попасть.
Понимаете о чем я? Она ставит свой предмет на пьедестал, и это настолько занудно, что
вызывает во мне желание немного защитить Будущее Отэм, когда она выйдет в мир, сражаясь со
своей Занудной– Девочкой– Гермионой. Я дарю ей свою самую лучшую улыбку.
– Хорошо.
– Ты беспокоишься о том, что придется придумывать что– то оригинальное? – спрашивает
она. – Я могу помочь тебе.
– Да ладно. Я переехал сюда в пятнадцать – мне кажется, мы оба согласимся, что это
самое худшее время для переезда из Пало– Альто, Калифорния, в Прово, Юта – с полным ртом
железок и без друзей. У меня есть истории.
Не говоря уже о том, что я гей и наполовину– еврейский ребенок в традиционном,
мормонском городе.
Я не произношу последнюю часть, даже при Отэм. Это не такая сенсация в Пало– Альто,
когда в тринадцать я понял, что мне нравится мысль целоваться с мальчиками намного больше,
чем с девочками. Здесь же, это станет огромной сенсацией. Она моя самая лучшая подруга, да, но я