Туман поглотил их точно дымное облако. Он липнул к телу и заполнял легкие. Воздух искрился, собираясь где-то в районе затылка в крошечные разряды. И легкое покалывание прошло по телу.
Ивари дышала этим тягучим туманом, всеми силами стараясь преодолеть головокружение. Прислонившись к арке, графиня кинула быстрый взгляд на Крайна, в злорадной надежде, что ему сейчас намного хуже, чем ей.
Но к своему удивлению, она обнаружила на лице советника лихую, полную какого-то безудержного веселья улыбку и, сама не понимая почему, заулыбалась в ответ.
Его прическа вдруг показалась слишком официальной, резко контрастирующей с мальчишеским задором в глазах, и Ивари безумно захотелось взъерошить ему волосы, чтобы услышать, как он засмеется этому сумасшествию.
«Странный туман… пьянит не хуже вина», — подумала графиня, коротко хихикнув своим мыслям.
Все мысли куда-то улетучились. Она почувствовала крепкую руку Крайна на своей талии. Горячая ладонь мягко скользнула по спине и властно легла на затылок, привлекая ее ближе. Тепло его тела казалось таким обволакивающе-приятным, что Ивари без колебаний прильнула к нему.
Куда? Зачем? Камни…
— Ивари, моя маленькая очаровательная дурочка, — прошептал Крайн. — Как бы мне хотелось целовать тебя, пока не начнешь плавиться воском в моих руках. Вдруг не станешь сопротивляться?
— Не стану, — в каком-то бессознательном порыве ответила Ивари, чувствуя себя тем самым воском, о котором он говорит.
Крайн поднял ее подбородок и потянулся к губам. В его глазах отражались голубые искорки, наполняющие пространство, и графиня на мгновение залюбовалась их безудержной пляской… И этого было достаточно, чтобы услышать истеричные завывания тени.
— Беги! — вопила Авейру. — Это ловушка!
Реальность обрушилась словно поток холодной воды. Воздух трещал от напряжения, и Денвори прижимал ее к себе в кругу этого безумия.
Резко отшатнувшись, графиня вырвалась из его объятий и, схватив советника за руку, потащила вниз. Подальше от тумана!
Оглянувшись, она увидела, что ее резкий выпад ошарашил Крайна, заставляя прийти в себя. На его лице промелькнула целая гамма чувств: от обиженного недоумения до стыда.
Минуя арку, они бежали в темноту, увязая в белесом мареве, стелившемся по земле. Свежий воздух прояснил сознание, но тело казалось полным истомы, точно после долгого сна.
Движения были неловкими, и графиня больно приложилась локтем о какой-то столб или, быть может, дерево.
Эта боль окончательно ее отрезвила, заставив молниеносно преодолеть оставшуюся часть ступенек, чтобы наконец увидеть, куда заманил ее этот негодяй…