— Вы же всё равно нашли её, — сарказмом, раздавшимся в смешке Локи, можно было захлебнуться, — даже мертвую, вы её нашли.
— Никогда. Не. Нарушай. Правил, — отчеканила Фригг, суровея.
— Я любил её! — На этот раз Локи закричал, отчего мелко задрожали все предметы, грозя расколоться или разбиться.
— Ты постоянно вытворяешь всё, что тебе взбредет в голову, испытывая терпение всех окружающих. И даже мое терпение прощать и понимать тебя заканчивается!
— Твоего терпения хватило хладнокровно дать умереть ей. И не только ей…
Локи неожиданно замолчал, горько качая головой. Затем пнул ногой резной столик, случайно оказавшийся в пределах досягаемости, и идиотски засмеялся:
— Даже она, и та оказалась исключением из правил, из-за которых можно легко лишать жизни. Давайте, наблюдайте за мной. Ах, я такой негостеприимный… Не хотите выпить?
Перед Фригг и Шакрой возникли кубки, покачиваясь в воздухе. Локи мотнул головой на них, заливаясь идиотским смехом. Затем внезапно рухнул как подкошенный, на, вовремя появившиеся на полу, искусно изукрашенные подушки. Раздался храп, словно на полу лежал не мужчина среднего роста, а гигант.
Фригг сокрушенно покачала головой и извиняюще взглянула на Шакру, который презрительно пожал плечами и пошел к выходу.
На просторном овальном поле возле круглого храма, собравшем почти весь Анхаш, начинались праздничные игры. Главным правилом города было — не приносить зла, поэтому игры носили состязательный характер, в которых участвовали порой отнюдь не мирные участники.
Это было не первое состязание, но Аноэль понимал, что впервые оказывается на празднике Объединения, который, как его просветил господин Хедрунг, происходит раз в несколько веков или десятилетий, в зависимости от того, как искажалось время на пересечении миров.
Его спутником был немолодой мужчина, одетый в темный с зеленым костюм, поверх которого лежал закрепленный на плечах золотыми фибулами плащ с глубоким капюшоном. Аноэль отвлекся от полировки оружия и выглянул наружу, на светлое поле, на котором уже пробовали свои силы другие участники. Затем перевел взгляд на человека, которого называл господином Хедрунгом. Этот человек, или не — человек, точнее, судя по мерцающим голубым искрам в глазах, которые внимательно смотрели из-под капюшона на окружающих, владел огромной властью на Земле. Полагаясь на холодный инстинкт охотника, текущий в венах Аноэля, Господин часто отлучался надолго. Аноэль был “вольным стрелком”, получавшим удовольствие от любого дела, за которое брался. Он не страдал пристрастием к убийству тех, кто стоял на пути, заставляя их исчезнуть без следа, как это мастерски делал второй управляющий Хедрунга, а просто наслаждался умением просчитывать все на сотни шагов вперед, словно разыгрывал масштабные партии в шахматы.