– Смотреть на меня отец не может… — прервал он мои размышления. — Хотя, какой он отец, – произнес горько. – Мама изменила, сама при родах умерла, так и не сказав кто настоящий родитель. Убить младенца рука не поднялась. Только чем старше становился, тем сильнее от него отличался. Все во мне не так, лицо чужое, телом не вышел. Братья у меня знаешь какие? – прозвучала легкая зависть, следом тяжелый вздох. – Разве что и есть семейного – глаза. Мамины говорят – карие. А тут ещё и «странности». Отец долго старался терпеть мое присутствие рядом. Но видимо терпелка закончилась.
— И тебя отправили в институт?
В моем голосе было слишком много удивления.
Зак посмотрел на меня изучающе.
— Ты и правда не знаешь! — проговорил чуть скриви губы. — Это не просто институт. Это институт проклятых.
— Проклятых? – собственный голос показался мне глухим.
– Их самых, – кивнул Зак. — Там таких как я учат справляться со своими «странностями».
— А если не справляются? — есть мне совершенно расхотелось. Я положила надкушенный бутерброд обратно на платок.
— Не возвращаются, — зловеще прозвучало из уст Зака.
У меня под ребрами кольнуло и дыхание стало учащенным. Как так?
— Что значит, не возвращаются?
У Зака зрачки огненно-красным полыхнули.
— Мы прокляты. Таким как я нет места среди простого народа. Правительство не позволит. Так что можно считать, отец поступил благородно. Дал мне шанс.
Я в ужасе уставилась на Зака.
— А ты уверен, что твоя «странность» — проклятие?
Мне стало совсем неуютно. Я очень ясно видела себя на месте Зака. У меня тоже есть… «странность» — которую я считаю проклятием.
– Меня никто не спрашивал, считаю я это проклятием или даром. Ты видела, как я воду вскипятил? Я научился это делать за месяц, подчинять себе небольшие вспышки. — Он с гордостью на меня посмотрел. А я съёжилась под его взглядом. Сколько силы излучали глаза Зака, мне разом места в карете мало стало. Само лицо его изменилось став непроницаемо жестким с твердой уверенностью в сведенных скулах. — Я уверен, я смогу подчинить, я научусь работать с тем, что во мне, — замолчал, еще пару секунду в суженных зрачках плескалось огненное пламя, и затухло. Я облегченно выдохнула. Чувство обитаемой в карете душащей силы пропало. Зак рассеянно улыбнулся снова стал тем самым пареньком — чуть диковатым и взлохмаченным. — А ты зачем в город? — спросил, как ни в чем не бывало.
— К дяде, — выдавила я.
— В гости?
Отвечать не хотелось. Но Зак смотрел. И мне было неудобно под его взглядом. Вроде и сидит худой неуклюжий паренек, а я готова под диван заползти от его пронзительного взгляда, помня, как еще минуту назад он чуть не раздавил меня прямо в карете внезапной магической мощью.