Начал я с напоминания о своем обещании помочь ему избежать предсказанной в моем видении смерти. Кызы недоверчиво усмехнулся, но я заявил, что богу ни к чему посылать человеку видения из будущего, которые невозможно исправить. Зачем? Чтоб напугать? Но он добрый и любящий. Тогда получается, цель его иная – предупредить. А для наглядности напомнил про Годунова. Мол, я и его видел покойником, но он до сих пор жив, здоров и довольно-таки упитан.
– Можно сохранить себя от врага, удвоив осторожность, – буркнул хан. – Можно спастись от предательства, утроив ее, но как спастись от болезни, ниспосланной всемогущим?
– Напрасно ты так, – упрекнул я. – Помнится, в вашей священной книге аллах имеет девяносто девять имен и одно из них – аль-Мухеймин, означающее хранителя, попечителя и спасителя. Спасителя, – строго повторил я. – А еще вы называете его аль-Мумин, то есть Оберегающий или Дарующий защиту.
И опять хан, как и вчера, уважительно поглядел на меня, а я, мысленно помянув добрым словом купцов-мусульман, продолжил свою мысль. Мол, исходя из этих имен, сдается, аллах ниспослал мне видение, желая сохранить жизнь хана, ибо знал – я и предупрежу Кызы-Гирея, и расскажу ему, как избежать смерти. И сделал он это по просьбе твоего наставника Ибрахима бин Акмехмеда, справедливо именуемого при жизни татар шейх.
– Откуда тебе известно его имя? – насторожился он.
– Я слышал его в видении. Более того, сдается мне, именно он упросил аллаха послать мне это видение – истинный учитель даже после своей смерти старается помочь своему ученику.
– Но разве такое возможно?
– Хан часом не еретик? – хмыкнул я. – Насколько мне ведомо, и ваши и наши святые порою приходят на помощь людям. Да, делают они это редко, ибо предпочитают помогать людям достойным, а их в мире не так и много. А учитывая, что досточтимый Ибрахим бин Акмехмед еще при жизни достиг наивысшего уровня суфийской иерархии – «кутб-уль-актаб[59]», думаю, ныне в его силах многое такое, что и не снилось земным мудрецам, – и я с улыбкой осведомился: – Так мне продолжать?
– Попробуй, – усмехнулся он, всем своим видом выказывая недоверчивость, но глаза-предатели, жаждущие спасительного чуда, красноречиво говорили об обратном. Да и имя его наставника сыграло свою роль.
И я рассказал о том, как ему избежать смерти. Кордонные заставы на дорогах, проживание всех купцов и прочих путешественников в карантинных палатках, безжалостное сожжение всех личных вещей больных, включая и тех, которых он не касался, но они находлись подле него, ну и так далее. Словом, обычные меры предосторожности, вкупе с правилами профилактики и гигиены.