Катя остановила машину.
Да, это был их кот Прохор, такого не спутаешь ни с каким другим котом.
Прохор бросился к ним, замурчал, стал тереться боками о Катину юбку.
— Кися, кися… — гладила его Катя. — И как же ты нас нашел? — Она повернулась к Юрию: — Как он из дому выбрался? И зачем?
— Все просто, — пожал плечами Васильцев. — Отчего-то он невзлюбил Афанасия, вот и не захотел оставаться с ним один на один. Окно было открыто; ну а сигануть даже с шестого этажа ни для какого кота не проблема. А вот как нашел…
И тут Катя высказала догадку:
— Да это же Афанасий его на нас и навел!
— Ну тебя! — отмахнулся Юрий. — Просто выпрыгнул сразу, как только мы вышли из дома, и шел за нами. Ну а найти вход в лабиринт ни для одного уважающего себя кота не проблема. И вообще…
— Ладно, материалист, всему-то ты должен найти рациональное объяснение! — перебила его Катя. — Ну да сейчас некогда обо всех этих материях, надо думать, как отсюда выбираться.
— И выбраться из лабиринта для любого уважающего себя кота… — начал было Юрий, но кот уже воспринял ее слова как приказ.
Он перестал тереться о Катину юбку, обошел машину, встал впереди, затем сделал несколько шагов вперед и обернулся: мол, чего ж вы стали?
Катя нажала на газ, и драндулет медленно двинулся вслед за ним.
Кот шел, ни на что не отвлекаясь, без раздумий сворачивая в туннели.
Надо было посмотреть на это шествие! Гордо шагающий кот и битая-перебитая колымага, послушно, как на веревочке, следующая за ним. По поступи кота можно было понять — уж он-то наверняка выведет!
Вскоре они выехали на утренний свет. Значит, они провели в подземелье весь вечер и всю ночь. Здесь Прохор впрыгнул в машину, улегся к Кате на колени и заснул. Теперь он имел на это полное право.
На полпути к дому Юрий попросил остановить машину — он вспомнил, что в доме нет печеночной колбасы. Оставить Прохора без нее было бы нечестно. Не заслуживал этого кот, спасший им жизнь.
Бензин совсем закончился, когда колымага аккурат подъехала к их подъезду. Совпадение или снова какая-то проделка Афанасия? Трудно сказать. С недавних пор Юрий уже не так уверенно мог давать всему материалистические объяснения.
Оставалось внести на четвертый этаж все еще спящих Полину и Викентия. Для этой цели Васильцев решил использовать двух этих сержантов — пускай хоть таким образом заплатят за проезд. Те выполнили это безропотно.
На благодарность Юрия Ухов отозвался:
— Да вы что, товарищ инженер! Мы же вам — Христом Богом!
— Христом Богом, — хоть и борясь с собой, но все же повторил-таки за ним Сундуков.