Викентий Иванович, когда Федька ему обо всем рассказал, сначала похвалил, сказал:
— Действия вполне зрелого мастера. — Такой похвалы от своего названого отца он еще не слышал.
А на другой день спросил:
— Сколько ты классов-то окончил, оголец?
От этого вопроса Викентий-второй при своих трех классах снова почувствовал себя Федулой. С тех пор, как родители померли с голодухи, не до учебы было. Главная наука была — еще одну зиму перезимовать.
Но Викентий Иванович сказал:
— Вот что, завтра же подашь заявление в вечернюю школу. И чтобы там у меня без халтуры! Чтобы за год по два класса одолевал, в нашем деле безграмотные не нужны.
Ясное дело, он, Федька-Викентий, поступил в точности как было велено. Особенно подогревали эти слова «в нашем деле».
Значит, Викентий Иванович держал его уже целиком за своего!
* * *
А теми своими действиями на Сухаревке гордился в особенности. Правда, Треугольный выжил все-таки, говорят — недоработал, значит, Цыган. Его потом свои же, из НКВД, из того люка вытащили полуживого, только он, слава богу, уже не помнил ничего.
И замочили его потом тоже свои — машиной переехали[9]. Ладно, все равно был не жилец при этих своих умениях…
Правда, Викентий Иванович рассказывал, что имелся у НКВД еще некий Афанасий Хведорук, тоже находка Глеба Бокия, — тот раз в сто превосходит этого Треугольного по своим способностям; интересно, смог бы тогдашний Федуло и его перехитрить? И вообще — посмотреть бы в деле на этого самого Афанасия!
Но того прячут особо тщательно, едва ли их дороги когда-нибудь пересекутся, — так он думал, когда впервые услышал об этом Афанасии.
А теперь мог предположить, что когда-нибудь да и пересекутся их пути-дороги. Потому как случайно узнал, что и на Васильцева тот Афанасий тоже, оказывается, подрабатывает.
Что ж, поглядим, кто кого!
Но как ему хотелось, чтобы Васильцев знал, как спас его тогда какой-то неведомый ему Федуло с Сухаревки!
Да что толку? Дела прошлые. Другие теперь времена, и другие, совсем другие к нему подходы нужны.
Что ж, будут ему и другие…
Глава 7
Ложный след. Состязание
Утром Катя отправилась искать другие каналы для добычи новых документов, а Юрий, заперев окна на все шпингалеты и еще раз строго-настрого приказав Полине сидеть тише воды, отправился по следу. В кармане лежало имевшееся у него еще со времен Тайного Суда удостоверение на имя капитана государственной безопасности Блинова.
В двух автопарках, обслуживавших бригады пескоструйщиков, его клятвенно заверили, что ни одна машина с подъемником не пропадала ни на минуту. Серьезность удостоверения была достаточным залогом того, что ему не врут.