Я снова тихо смеюсь.
— В этом нет никаких «возможно». Ты просто долбанутый.
Он медленно проводит ладонью по моей шее.
— Давай станем долбанутыми вместе, Лана.
— Не сегодня, — вздыхаю я, прогоняя его с кровати.
Он посылает скорбный взгляд на мои губы и встаёт.
— Эй, что это? — спрашивает Роб и берёт с тумбочки сложенный листок бумаги — тот, где я записала подробности вечера открытого микрофона. Вот, чёрт.
Он начинает читать отрывки вслух и несколько раз смотрит то на меня, то на бумагу.
— Ты такой любопытный. Верни его, — говорю я, хватаясь за лист, но мужчина держит его высоко вне моей досягаемости.
— Ты планируешь принять участие в одном из них? — озадаченно спрашивает он.
— Это не твоё дело, — сурово говорю я ему, когда Роб, наконец, возвращает бумагу обратно на тумбочку.
— Так, ты поёшь? Саша никогда не упоминала об этом.
— Саша не знает. Это просто маленькое хобби. И это не значит, что я хочу зарабатывать этим на жизнь или что-то там ещё. Скорее всего, это список того, что нужно успеть сделать в жизни.
— У тебя есть список предсмертных желаний? Это потому что у тебя диабет?
Я громко смеюсь над этим.
— Нет, ты — идиот. Сколько раз я должна тебе говорить? Диабет — это не смертный приговор.
— Это также и не смертный приговор, — возражает Роберт.
— Теперь ты драматизируешь.
— Позволь мне пойти с тобой.
— Э... нет. Весь смысл в том, чтобы там не было того, кто знает меня. Незнакомцы надёжнее. Таким образом, если я облажаюсь, мне никогда не придётся снова увидеть людей из круга зрителей.
— Но мне так любопытно, — скулит он. — Тогда сейчас спой что-нибудь для меня.
— Ни в коем случае. Я не готова.
— Держу пари, ты сексуальная, когда поёшь, — шепчет он, глядя на меня отсутствующим взглядом, будто представляет себе это.
Не могу придумать, что сказать. Ожидаю, что Роб попытается забраться ко мне в постель, но, нет. Вместо этого он идёт к двери.
— Я пойду с тобой на вечер открытого микрофона, так что даже не смей думать о том, что пойдёшь без меня.
— Ты не пойдёшь.
— Да, я пойду, — заявляет Роб, посылая мне поцелуй на ночь, и закрывает дверь.
На следующий день на работе мои нервы напряжены. Я не видела Роберта с тех пор, как мужчина заходил ко мне в комнату прошлой ночью, и всё ждала, когда он объявится. Но его не было. Когда моя смена заканчивается, на какой-то короткий момент я чувствую облегчение, прежде чем понимаю, что должна идти домой, а Роберт может быть там. Чтобы не возвращаться домой, я обедаю в кафе и отправляюсь на прогулку к Уголку Ораторов.
Фарид опять там, и мы некоторое время беседуем. У него с собой газета, и мы просматриваем её, обсуждая истории, которые нас интересуют. Там есть одна о том, как все строительные работы к Олимпиаде разрушают дома людей.