— Хорошо, присаживайтесь, — он сделал приглашающий жест рукой, предлагая им сесть возле него. Мужчины присели. При этом Мирутин устроился рядом с Ракчеевым.
— Никита, расскажите, что произошло, и почему вы оказались здесь?
— Вчера вечером мы гуляли с Дашей, — начал он свой рассказ. Потом запнулся. — Чтобы вам было понятно, начну с самого начала. Еще недавно Дарья и ее мама, Дина Антоновна, проживали вместе с моей матерью в нашей квартире. Дело в том, что я сам учусь за границей, а моя мать и младший брат живут здесь, в Москве, в квартире на улице Тверской.
— Одни живут? — поинтересовался сыщик, прервав рассказчика.
— Раньше еще мой отец жил, но его убили. А теперь… теперь там еще этот хмырь живет, Смакуев. Урод тошнотный. Вроде даже на матери моей жениться собрался.
— Почему урод? У вас к нему личная неприязнь? — допытывался Мирутин.
— И это тоже. Но сейчас я не об этом, — ушел от щекотливой семейной темы парень. — В общем, когда осенью тринадцатого года отца заключили под стражу по обвинению в похищении и убийстве Дианы, мать нашла в каком-то агентстве домработницу, тетю Дину. Теперь уже покойную, — сжал губы Никита. — Прежнюю мать уволила…
— За что? — уточнил у него Серафим.
Ракчеев нахмурился. — Думаю за то, что та женщина, Анжелика, была креатурой отца.
— Дальше, — с нетерпением потребовал Мирутин.
— Тетя Дина и Даша стали работать и жить в нашей квартире. Меня тогда не было, я был на учебе. Перед Новым 2014-тым годом, я приехал и увидел Дарью. Если честно, то я сразу на нее запал. Ну, типа, влюбился, — нервничая, он стал перекладывать свой телефон из одной руки в другую. — Мы стали с ней тайком встречаться, потом я уехал, но мы продолжали перезваниваться. Летом снова продолжили наши встречи. И зимой. А в начале июня этого года… в общем, она забеременела от меня и сказала об этом не только мне, но и своей матери.
Дина Антоновна поговорила со мной. Я дал согласие жениться. Тогда она повела разговор о свадьбе с моей матерью. — Его взгляд был направлен в одну точку, он вспоминал, при каких обстоятельствах состоялся этот непростой разговор. — Но моя мать как с цепи сорвалась. Она кричала и требовала сделать аборт, называя Минаевых нищебродами и проститутками. И в этом она нашла поддержку у Смакуева, — с ненавистью проговорил он. — А после этого разговора мать просто их выгнала, сказав, что тетя Дина уволена и может убираться вместе с дочерью и ее байстрюком на все четыре стороны.
Я помог им найти и оплатить съемную квартиру и продолжал встречаться с Дашкой. Люблю я ее, понимаете, — с некоторым вызовом посмотрел он на сыщиков, повернув голову в их сторону.