– Так я что, в самом деле…
– Бастард, – предложил вариант Годрик.
– Нет. Джонатан – законнорожденный сын бывшего герцога Эссекского. Он тайно женился на ней за десять месяцев до появления на свет ребенка. Его рождение записано в церковной книге под фамилией вашего отца, милорд.
– Если я законнорожденный сын, тогда почему меня не воспитывали вместе с ним? – Джонатан указал пальцем в сторону Годрика.
Глубокие морщины отразились на лбу Симкинса.
– Бывший герцог сказал мне на смертном одре, чтобы Годрика растили как единственного ребенка. Он не хотел, дабы правда о тебе стала известна, разве только если бы Годрик умер, не оставив наследника.
– Почему он так поступил? – Ярость Джонатана начала превосходить злость его светлости. – Почему он отобрал у меня право жить как сын герцога?
– Ваш отец осознал, насколько жестоко обращался с Годриком, а признание, что он полюбил другую женщину, только ухудшило бы положение дел, он боялся, что Годрик станет ревновать к тебе.
Герцог не мог поверить в это. Какой глупый человек! Он сам предпочел бы брата жестокому обращению с ним. То, что его отец полюбил служанку, не имело значения, но отрицать брата все эти годы – совсем другое.
Джонатан посмотрел на герцога, не зная, что сказать.
– Ну что ж… Что это нам дает?
Годрик нахмурился.
– Ты все равно ублюдок.
– Если думаешь, что я еще хоть раз стану натирать твои ботинки, то ошибаешься. Я не бастард, и ты не можешь ко мне так относиться.
– Я имел в виду не это, болван. Ты ублюдок, потому что прикасался к моей Эмили!
– Твоей Эмили? Она настолько привязалась к тебе, что выплакала все глаза, бедняжка.
Чарльз вздохнул и укутался в плащ.
– Ах, эта братская любовь. Напомнила мне о доме.
Седрик сдержал смех.
– Конечно. Ты вызывал собственного брата на дуэль из-за девушки.
– Да, вот же было невезение. Мама обнаружила нас отсчитывающими шаги в саду. Эта женщина все еще может орудовать хлыстом и заставить взрослого мужчину плакать.
– Ну, Джонатан определенно обладает характером Сен-Лоранов, а, Годрик?
Сколько раз герцог сожалел, что он единственный ребенок? Теперь он был благословлен или скорее проклят появившимся братом, как это происходило с остальными членами Лиги.
Годрик с Джонатаном обменялись смертельными взглядами, но их внимание привлекло неожиданное волнение на улице.
– Годрик! – крикнул кто-то.
В гостиную ворвались Люсьен с Эштоном, отталкивая Симкинса с дороги. Пистолет выпал из его руки на пол, выстрелив и разбив вдребезги вазу, стоявшую менее чем в трех футах от Годрика.
Через несколько секунд паника стихла и все успокоились. Имелось ли хоть что-то в сегодняшнем дне, что можно назвать спокойным.