Пока они всего лишь опрашивают всех, кто был на Красном Небе, сказал я себе. Успокойся. У тебя еще есть шанс ускользнуть, ты старался не зря. А вот когда преступников не найдут ни на одном из кораблей с Красного Неба, начнутся настоящие неприятности. Тогда дойдет дело и до психотропных препаратов, а то и до чего-нибудь более серьезного. Странно, что я не подумал об этом с самого начала. Наверное, боялся посмотреть немного дальше собственного носа и расстаться с детской иллюзией, что все поправимо.
Зато теперь до меня окончательно дошло: встреча с отцом и дочерью Бовва уже разрушила мою жизнь до основания. Мне в любом случае придется скрываться, и нужно молиться, чтобы сейчас меня отпустили, не стали задерживать до того момента, когда соберут показания со всех кораблей. Могут ли они арестовать меня так надолго? Я в этом сомневался. Семьдесят два часа до предъявления обвинения, потом обязаны отпустить, если обвинять не в чем. За семьдесят два часа свести воедино показания всех, кто был на Красном Небе, попросту невозможно. Человек изобрел гиперпривод, но так и не придумал способа межпланетной связи. Слишком велики были расстояния. Как сказал Бовва? Новости движутся со скоростью звездолета, а это очень медленно.
Что же, значит, задержать меня не смогут. Выпустят. Тогда-то я и сбегу, пообещал я себе. Если выберусь живым и целым с этого крейсера, брошу все к чертям. Наберу нужный номер на экране, и капитан Артемьев исчезнет. Край огромен. Можно найти себе новую работу и новых друзей где-нибудь в противоположном секторе Галактики. Зато с Бовва будет покончено. Пусть играют в свои игры без меня.
Надо было так и сделать, а не пытаться склеить то, что разбито вдребезги. Но, в конце концов, у меня было право на ошибку. За всю мою жизнь на Краю я не слышал ни о чем подобном. Была полиция — союзная или местная, были преступники — союзного или местного масштаба. Но никогда на их поимку не бросались такие силы, никогда ради двух человек не высаживались полицейские десанты и не арестовывались поголовно все, кто мог им как-то помочь. Я действовал вполне логично в рамках прежней, хорошо известной мне реальности. Жаль только, что новая реальность не желала вписываться в рамки логики и здравого смысла.
Я ввязался в историю, масштабов которой не представлял даже приблизительно. Кого похитили состоятельный господин Бовва и его странная дочурка? И чем это настолько угрожает Союзу? Гадать было бесполезно.
Но если я ошибаюсь и полиция применяет специальные методы допроса ко всем подряд, как болтают, ничего хорошего меня не ждет. Повезет отделаться рудниками, но это очень сомнительное везение. Не спрятал бы их — имел право рассчитывать на снисхождение, а так придется отвечать по полной программе.