— Слушай, отстань, а? Не верю я никаким гаданиям! Да еще и за деньги. Я ж не совсем идиотка, чтобы последнюю копейку за болтовню отдавать. — Леся сердито дернула плечом, отвернулась к мойке, начала яростно скрести металлической губкой по пригоревшему дну сковородки.
Черт, все котлеты из-за этой дуры Ритки спалила! Зачем-то позволила ей затащить себя в гости «буквально на одну минутку», проявила в очередной раз душевную мягкотелость. Нельзя, нельзя Ритке ни в чем уступать, сколько уже было подобных душевных приказов подписано, а толку? Все равно ж зашла и в томительные переговоры вступила с этой дурацкой гадалкой — которую Ритка в гости привела — и блеяла что-то невразумительное, интеллигентское. Извинялась зачем-то. Как будто гадалке так уж важны причины отказа от процедуры насильственного выуживания на свет чужого будущего. Она ж не за «спасибо», а за определенную мзду его выуживает. Пусть эту мзду Ритка сама за себя и платит, а ей подобные и сомнительные удовольствия не по карману. В общем, так долго отказывалась, что аккурат котлеты успели сгореть. Что ж, сама виновата! Надо было сразу разворачиваться да уходить. Молча. Без извинений и объяснений. Всегда хорошее решение приходит задним числом, тащится хвостом досады за уже содеянным. А Ритка, дурища, еще и в кухню за ней притащилась: встала за спиной и теперь к совести ее женской взывает. Интересно, совесть-то тут при чем?
— Леськ, будь человеком… Жалко тебе, что ли? Чего ты отказываешься? Она ж недорого берет. Неужели тебе совсем неинтересно, что с тобой дальше будет?
— Нет, вообще-то мне интересно, конечно, только дорого. Ты где эту Матильду откопала, Рит? Да еще и домой ее привела…
— Да бог с тобой, Леська! — Выпучив глаза, Ритка воровато оглянулась на дверь комнаты, прошептала с жаром: — Ты что! Это же замечательная гадалка. И никакая она не Матильда, ее Мирославой зовут. Она же та самая. Которую по телевизору показывают. Ну, которая ночную передачу ведет. Как ее?..
— «Уроки судьбы»? — подсказала Леся, продолжая с остервенением драить сковородку.
— Точно… «Уроки судьбы». А ты что, тоже эту передачу смотришь?
— Нет. Не смотрю. Видела один раз, когда Илька с температурой под сорок лежал, а я уснуть боялась. Там она вроде посимпатичнее была и улыбалась очень уж душевно, даже помурлыкать хотелось в экран. А к тебе в гости совсем другая приперлась. Облезлая, старая и злая, и в каждом глазу по пятьдесят долларов светится. В итоге сто получается.
— Так там же, на телевидении, им грим накладывают, прежде чем перед камерой посадить. А что, тебя только ее внешность смущает?
