Он вернулся с Дорином. Новый адарланский король оглядел сидящих:
– Хотел убедиться, что наши повара еще не разучились готовить.
Аэлина взмахнула вилкой, указывая на свободный стул рядом с Лисандрой:
– Садись и убеждайся.
– Мне как-то неловко навязываться.
– Да садись же, ваше величество! – сказала ему Аэлина.
Утром Дорин подписал указ, по которому все королевства, захваченные бывшей Адарланской империей, получали прежнюю независимость. У Аэлины дрожали губы, когда Дорин ставил свою подпись. Эдион крепко держал ее за руку. Как жаль, что Нехемия не дожила до этого дня.
Дорин подошел к столу, с любопытством глядя на ее придворных. Аэлина представила ему Рована. К ее удивлению, Рован поклонился королю ниже, чем она ожидала. Затем представила Лисандру, вкратце рассказав, через что прошла ее подруга и кем стала для нее и двора.
Эдион сидел, заметно напрягшись и поджав губы. Взглянув на брата, Аэлина поняла все без слов.
Прошло десять лет, и они снова собрались за одним столом. Уже не дети, а правители своих королевств. Прошло десять лет, но они остались друзьями вопреки всем силам, стремившимся подмять и сокрушить каждого из них.
В этой столовой рождались новые союзы. Надежда на лучшее будущее.
– За новый мир, – сказала королева Террасена, поднимая бокал.
Король Адарлана тоже поднял бокал. В его усталых глазах, невзирая на бездну теней, мелькали огоньки жизни.
– За свободу, – сказал Дорин.
Герцог Перангтон пережил взрыв, уничтоживший треть Моратской крепости. Варнон Лошэн тоже. Но погибло немало слуг и гвардейцев, а также два шабаша ведьм и Элида Лошэн.
Значительные потери, хотя взрыв мог оказаться куда более разрушительным. Манона принесла в жертву Трехликой богине три капли крови, благодаря за покровительство. Когда случился взрыв, большинство шабашей находились вне крепости, упражняясь в воздухе.
Манону вызвали к герцогу на совещание. Заложив руки за спину, она слушала напыщенную тираду Перангтона.
Всю вину за случившееся герцог валил на своих полководцев и советников, которых и распекал сейчас. На восстановление крепости понадобятся месяцы. Огонь поглотил то, что они так долго готовили. О прежних сроках осуществления их замыслов не могло быть и речи.
День и ночь уцелевшие гвардейцы расчищали завалы, пробираясь к катакомбам. Манона знала, что́ они ищут: тело женщины, от которой не осталось и горстки пепла, а также камень, который она носила под кожей. Даже своим Тринадцати Манона не сказала, где теперь находился этот камень и куда держал путь, лежа в кармане хромоногой девчонки.