Перемахнул солдат через забор, а на него два страшенных пса накинулись. Солдат саблю выхватил и зарубил собак.
Потом ворота отпер:
– Заезжай, Петруша; хоть и не по сердцу жильё, а всё от ночи ухоронимся, да и харчами разжиться не мешает.
Только поднялись на крыльцо, как навстречу им старуха.
– Здравствуй, бабушка, приюти дорожных людей на ночь да дай чего-нибудь поужинать, – солдат говорит.
– Нет у меня ничего для вас, и ночевать негде, уходите, откуда пришли.
– Коли так, придётся нам, Петруша, самим поглядеть, что тут творится.
Зашли в горницу, на лавке девушка сидит.
– Собери, красавица, поесть, не даром просим, за деньги, – говорит солдат.
Девушка в ответ только мычит да рукой показывает и приветливо улыбается.
– Видишь, Петруша, немая на печь да на сундук показывает.
Открыл солдат заслонку, вытащил из печки жареного гуся; открыл сундук, а там чего-чего нет: и ветчина, и масло, и заедки разные – всяких кушаньев и напитков на двадцать человек достанет.
Поужинали, солдат говорит:
– Хорошо бы теперь на боковую. Куда эта дверь ведёт? Подавай, бабка, ключ!
– Нет у меня ключа, – ворчит старуха.
Приналёг солдат плечом, понатужился – с треском дверь распахнулась.
А в той горнице оружие разное: пистолеты, кистени, сабли, кинжалы.
Заглянул солдат в горницу, закрыл дверь, сам думает: «Вот оно что, не к добрым людям угодили. По всему видать, хозяева – разбойники».
А Петру только и сказал:
– Тут негде лечь, пойдём на чердак ночевать, там просторнее да и посветлее.
Разыскал солдат два снопа соломы. Поднялись по приставной лесенке на чердак.
– Ты, Петруша, видать, очень крепко умаялся, ложись первый, а я караульным останусь, потом я посплю, а ты покараулишь.
Пётр только успел лечь – сразу уснул как убитый.
А солдат примостился возле люка с саблей наголо.
Немного времени прошло – шум, свист послышался. Ворота распахнулись, слышно – трое верховых приехали. Переговариваются:
– Куда девку девать?
– Запри в чулан покуда, сейчас некогда с ней возиться.
В ту пору старуха вышла во двор, рассказывает:
– Приехали на одном коне двое каких-то, собак зарубили, в горнице хозяйничали как хотели.
– Где они?
– Спят на чердаке, – старуха отвечает.
– Ну и пусть спят, вот поужинаем и управимся с ними – век не проснутся.
Ушли разбойники в горницу, стали пировать, и скоро все захмелели.
Старший саблю взял.
– Ну-ка, пойду гостей проведаю.
Идёт по сеням, слышит – спят, храпят в два голоса на чердаке. Пётр спит, беды-невзгоды не чует, а солдат притворяется: храпит, будто тоже спит; сам весь подобрался, сидит над люком, и сабля занесена. Разбойник безо всякой опаски раз, раз по лесенке – и только высунулся, как солдат отсёк ему голову, словно кочан капусты снял.