– Если ты достанешь антитоксин и сульфамид, почему лечение может быть неудачным?
– Некоторые парни не переносят этих лекарств. Рвота. Несовместимость. И они могут не помочь. Все зависит от того, как сильно отравлен его организм. – Тимсен встал. – Значит, вечером. А, да, и материалы будут стоить еще пять сотен.
Кинг взорвался:
– Какие еще материалы, черт возьми?
– Шприцы, бинты и мыло. Боже! – Тимсена чуть не передернуло от отвращения. – Ты думаешь, что антитоксин – это пилюля, которую суют в задницу?
Кинг кисло посмотрел на Тимсена, проклиная себя. «Думал, ты такой умный, выяснишь, как лечат гангрену, за одну сигарету, дурак. А потом, пустая голова, забыл спросить, что, черт побери, делать с лекарством, когда оно у тебя в руках.
Ну, черт с ним! Дело сделано. И рука Питера спасена. И цена тоже справедливая».
Потом Кинг вспомнил хитрого маленького воришку и просиял. Да, он был очень доволен результатами своей дневной работы.
В тот вечер Питер Марлоу отказался от еды. Он отдал ее не Маку и не Ларкину, как нужно было бы, а Эварту. Он понимал, что если отдаст пайку своей группе, то его заставят рассказать, в чем дело. А говорить им этого не стоило.
В полдень, умирая от боли и тревоги, он пошел к доктору Кеннеди. И вновь он чуть не сошел с ума от мучительной боли, пока срывали повязку. Потом доктор сказал:
– Яд поднялся выше локтя. Я могу ампутировать ниже, но это будет потерей времени. Можно сделать всю операцию за один раз. У вас будет прекрасная культя – как минимум пять дюймов от плеча. Достаточная, чтобы пристегнуть к ней протез. – Кеннеди спокойно складывал домиком пальцы. – Не теряйте больше времени, Марлоу, – сухо рассмеялся он и саркастически произнес: – Domani é troppo tardo, – а когда Питер Марлоу тупо посмотрел на него, не понимая, он невыразительно пояснил: – Завтра может быть слишком поздно.
Питер Марлоу доковылял до своей койки и лег, парализованный ужасом. Пришло время обеда, но он отказался от еды.
– У тебя лихорадка? – спросил довольный Эварт, подкрепившийся дополнительной порцией.
– Нет.
– Могу я чем-нибудь тебе помочь?
– Бога ради, оставь меня в покое! – Питер отвернулся от Эварта.
Спустя некоторое время Марлоу встал и вышел из хижины, жалея о том, что согласился играть в бридж с Маком, Ларкином и отцом Донованом. «Ты идиот, – твердил он, – тебе надо было остаться лежать на койке до тех пор, пока не пришла бы пора лезть за деньгами через проволоку».
Но он не мог часами лежать на койке, дожидаясь темноты, чтобы идти за деньгами. Лучше как-нибудь отвлечься.