– Пас, – объявил раздраженно Ларкин. Он пожалел, что предложил партию. Удовольствия не было никакого. Никакого удовольствия.
– Три пики, – продолжил отец Донован. – Пас.
– Пас, – произнес Питер Марлоу, и все недоуменно посмотрели на него.
Отец Донован улыбнулся:
– В вас должно быть больше веры…
– Я устал верить. – Слова прозвучали неожиданно резко и очень зло.
– Извините, Питер, я только…
– Послушайте, Питер, – резко вмешался Ларкин, – только потому, что вы в плохом настроении…
– Я волен иметь свое мнение и думаю, что это была плохая шутка! – вспыхнул Питер Марлоу, потом напустился снова на Донована: – Если вы мучаете себя, отдавая еду другим, и спите в бараках для рядовых, это, как я полагаю, дает вам право считать себя верховным судьей. Вера – это сплошная ерунда! Вера существует для детей – так же, как и Бог. Что, черт побери, Он может сделать?! По-настоящему сделать? А? А?
Мак и Ларкин смотрели на Питера Марлоу, не узнавая его.
– Он может исцелить, – сказал отец Донован, зная о гангрене. Он многое знал из того, чего знать не хотелось.
Питер Марлоу швырнул карты на стол.
– Дерьмо! – бешено выкрикнул он. – Это дерьмо, и вы это знаете. И еще одно, раз уж мы коснулись этой темы. Бог! Вы знаете, я думаю: Бог – это маньяк, садист, преступный маньяк, кровопийца…
– Вы в своем уме, Питер? – взорвался Ларкин.
– Да! Посмотрите на Бога! – исступленно говорил Питер Марлоу с искаженным лицом. – Бог – это зло, если Он действительно Бог. Посмотрите на все эти кровопролития, которые совершались во имя Бога. – Он наклонился к Доновану. – Инквизиция. Помните? Все эти тысячи сожженных и замученных до смерти садистами-католиками во имя Бога! А мы даже не вспоминаем об ацтеках и инках и о миллионах этих чертовых индейцев. А протестанты, которые жгли и убивали католиков, а католики, евреи и мусульмане, а евреи и еще евреи, а мормоны, а квакеры и все это вонючее дерьмо? Убийства, пытки, костры! До тех пор пока это творится от имени Бога, вы правы! Какая бездна лицемерия! Не напоминайте мне о вере! Это пустое место!
– И тем не менее вы верите Кингу, – спокойно парировал отец Донован.
– Я полагаю, вы хотите сказать, что он орудие в руках Божьих?
– Возможно. Я не знаю.
– Я должен рассказать ему об этом! – истерически рассмеялся Марлоу. – Он будет хохотать до упаду.
– Послушайте, Марлоу! – Ларкин вскочил, трясясь от ярости. – Вам лучше извиниться или убраться отсюда!
– Не беспокойтесь, полковник, – огрызнулся Питер Марлоу. – Я ухожу. – Он встал и пристально посмотрел на них, ненавидя их, ненавидя себя самого. – Послушайте, отец, вы смешны. Ваша сутана смешна. Вы до неприличия смешны, вы и ваш Бог. Не служите Богу, потому что Он дьявол. Вы слуга дьявола. – И потом он сгреб несколько карт со стола, швырнул их в лицо отца Донована и исчез в темноте.