– Тятя добрый, видишь же? – затараторила девушка. – И ты ему понравился. Он мне так сегодня и сказал, пойдём, мол, глянем на твоего милого…
В этот момент послышался сочный звук била.
– Створник с Бадаем начали, – негромко проговорил Молчан.
Весь визит он просидел без движения, так что влюблённые про него даже забыли.
– Да, надо бы поглядеть, – встрепенулся Платон и все дружно вышли наружу.
Сквозь толпу пробраться оказалось несложно. Его с удовольствием пропускали, многие хлопали по плечам, что-то говорили. Смирнов подошёл почти к самому краю дубовой площадки, втиснулся между двумя одетыми, как и он, в кожу и железо.
Прямо напротив, угрюмо глядя из-под бровей, стоял Пётр. На вид в нём было куда больше двух метров. Плечи широченные, не в каждую дверь войдёт. Створник закрывался прямоугольным, чуть согнутым щитом, а в руке держал здоровенную, больше платоновой головы, палицу. Щит отливал на солнце радужными разводами.
Платон долго думал, из чего же сделано такое снаряжение, пока не вспомнил, как давно, ещё в детстве, видел у кого-то из приятелей титановый нож. Тогда лезвие тоже отсвечивало разноцветной радугой.
Ну да, прочное всё и лёгкое. Чего бы не подержать щит, ростом в самого Смирнова. Да и палица весит, небось, всего килограмма два. А туша вон, какая, прикидывал про себя Платон.
– Салам, батыр, – раздалось слева.
Смирнов оглянулся. Рядом с ним стоял его вчерашний противник, Ришан Половец, и широко улыбался. Его узкие глаза превратились в тонюсенькие щёлочки, внутри которых искрами светились зрачки, тонкие губы расползлись почти к ушам, обнаружив два почти целых ряда жёлтых, но ровных зубов. Не хватало лишь одного вверху справа. Улыбка не внушала опасений, да и взгляд был открыт, насколько это вообще возможно при узких глазах.
– И тебе салам, добрый человек, – неспешно ответил Платон. – Как нога?
– Нога? Якши нога! – Ришан для убедительности притопнул левой в половинке сапога. – Сапог яман. Жалко сапог.
Платон лишь развёл руками, насколько позволяла толпа.
В это время на площадке Бадай набросился на Петра. Тот, закрывшись щитом почти до подбородка, махнул палицей, и противник отскочил.
– Хороший батыр, сильный, – одобрительно покивал Половец. – И ты сильный. Как ты меня, а? Я думал, ты стоять будешь. Думал, порежу тебя немношк, сам упал будешь.
– Так ты не в обиде что ли?
– Э! Какая обида? Кысмет! Один побеждает, другой проиграет. Так было и будет, – философски сказал Ришан. – Ты меня и победил. Один удар и ноги нет. Меч у тебя, ай, хорош.
Платон пожал плечами. Что тут было сказать.