– Элиас, убери нож, это и есть Серебряный, – я положила руку на пятнистую голову, – и он со мной почти всегда…
Белами сел на пол и обреченно закрыл глаза:
– Да, отец говорил об этом. Это родовой дар Нордин. У женщин впервые проявляется при опасности, а у мужчин… – Он почему-то не стал продолжать.
– Ник, у тебя глаза зеленые, – робко вставил Оливье.
– Да, капли остались в ателье.
– Значит, мне тогда не показалось. У нас нет никакой надежды, – устало сказал Белами.
– Нет никаких «нас», Элиас. И никогда не было, – жестко ответила я, – а то, что было, лучше забыть. И потом, тебя ждет брак с одной из герцогинь Саомара, – передразнила голос премьера, даже в мыслях не могла назвать его отцом. – Думаешь, я согласилась бы на роль содержанки? – Он хотел что-то возразить, но я перебила: – Все это теперь не имеет никакого значения. Тем более я никогда не скрывала, что люблю другого. – Я уже не была так уверена в своих словах, но Элиас дернул головой, как если бы я ударила его по щеке, и промолчал.
То мое признание вырвал Бертран. Случилось это еще до карнавала. Как-то в университете я увидела неприятную сцену: Агата бежала за Элиасом и что-то ему говорила, на щеках у нее были слезы. Элиас остановился, повернулся к ней, с каменным лицом что-то сказал, отчего она, уже не сдерживаясь, расплакалась.
– Чего это они? – остановила я Бертрана за локоть и показала на Агату.
– Да все как обычно. Агата влюблена в Элиаса, а ему нравится совсем другая девушка. Вот только другая не отвечает взаимностью, что дает Агате шанс, и она пытается им несколько своеобразно воспользоваться.
– Думаю, это не только лишит ее шанса, но и не вызовет понимания у северного герцога. А доброжелатели найдутся. – Реми согласно кивнул.
– А ты любила когда-нибудь? – вдруг спросил Бертран.
– Любила и продолжаю любить, вот только он тоже не отвечает мне взаимностью.
– Кто он? – спросил вновь взявшийся из ниоткуда Элиас.
– Друг детства, вы незнакомы. – Я посмотрела на него. Мне тогда нечего было стесняться.
Прикрыла глаза, прогоняя воспоминания, взяла совершенно растерянного портного под руку, и мы спустились на улицу. Многочисленные слуги недоуменно смотрели нам вслед. Еще бы! Два дня гостья лежала в лихорадке в спальне молодого хозяина, а теперь, опустив очи долу, буквально сбегает с другим.
– Ника, у меня такое ощущение, что ты как магнит притягиваешь неприятности, я тебе говорил? Так вот, теперь говорю.
– Какие-то неправильные у тебя выводы. Девушки удачливее меня не сыскать во всем Саомаре.
А наутро случилось то, чего всегда боятся люди. Этот страх преследует всех нас на каком-то подсознательном уровне, но мы гоним его, думаем: это случится не здесь, не со мной. Пройдет стороной, новостями на первых полосах в черно-белых газетах.