В долине между «Котелком» и парой складов находится грязное зда-ние, которое повстанцы называют «Трактир». Когда мы заходим, Клиппер пробирается между людьми и стойкой и собирает почти пустые кружки, пока посетители не видят. Я говорю ему, что он слишком молод, чтобы пить, но он спрашивает, сколько мне было лет, когда я впервые попробовал спиртное. Я отвечаю, что был приблизительно в его возрасте, и мне приходится оставить его в покое.
Трактир полон людей. Женщины висят на шеях мужчин, и все танцуют под звуки банджо и гитары, на которых музыканты играют в углу. Я осматриваю гостей в поисках отца, но нигде его не вижу. Мы с Бри пробираемся через переполненный зал к стойке.
— Эй, Соул! — кричит Бри и перегибается через стойку, так что ее ноги отрываются от пола. Рубашка у нее задирается, и между ней и штанами от-крывается полоска голого тела. — Мы хотим два шнапса, — говорит она.
Старик бармен толкает к нам два стакана, и Бри громко благодарит его.
— За то, что мы выдержали целый день, не убив друг друга, — говорю я и поднимаю стакан.
— Говори за себя, — ухмыляется она, но чокается со мной, и мы выпиваем.
— Еще по одной? — спрашивает она.
— Выпивка не ограничена?
— Нет, потому что не страшно, если закончится спиртное. К сожалению, с едой не так.
Мы выпиваем еще пару стаканов и переходим в дальнюю часть трактира, где видим группу ребят, которые играют в странную игру с маленькими стрелами. Они бросают их одну за другой в круглую мишень на стене.
— Мы можем тоже сыграть позже, — предлагает Бри. Лучший игрок в группе, который больше всех попал в черное, поворачивается к нам.
— Ты проиграешь, Бри, — говорит он. — Против Семми и меня ты проиграешь в любом случае.
У него темно-каштановые волосы, которые вьются над ушами, и угловатый череп. Это Ксавье Пильтес — выше и шире в плечах, чем пятнадцатилетний, который учил меня охотиться в лесу в Клейсуте, но это он.
— Ксавье? — спрашиваю я.
Он удивленно смотрит на меня. Я вижу, что его взгляд останавливается на моих глазах: цвет серый, а не голубой. Тогда он узнает меня.
— Грей! — выкрикивает он. Мы пожимаем друг другу руки, и он хлопает меня по спине, как обычно делает старший брат. — Что за черт произошел с тобой? Где прячется твой брат?
Потом он заканчивает игру и ни разу не промахивается. Мы отходим в сторону. Год назад его поймали повстанцы как заложника. После того, как он узнал о вранье Франка, он сменил сторону. Я рассказываю ему мою историю, короткую версию, полную необходимой лжи, но он ничего не замечает. Когда я говорю о Блейне, моя совесть напоминает о себе. Мне нужно снова навестить его.