— Попробую… — недоверчиво откликнулся Антон Павлович. Лицо его стало серьезным, он поймал взгляд собаки, что-то прошептал про себя.
Запятайка подняла голову и громко пролаяла три раза.
— Вот это я и задумал… — довольно рассмеялся Чехов.
Умница Запятайка стала популярной цирковой артисткой. Вот один из примеров ее необычайной смышлености и восприимчивости.
Во время гастролей Владимира Леонидовича Дурова в Пензе к нему обратились местные жители с просьбой помочь спасти городских собак от жестокого истребления. Как водится в таких случаях, эта «кампания» проводилась ненавистниками животных под предлогом санитарного мероприятия. Отменить «кампанию» мог только губернатор, князь Святополк-Мирский. Но прямо просить его об этом значило сразу получить отказ. И Дуров решил применить «военную хитрость», разыграв маленький спектакль с участием Запятайки.
Вечером в гостях у губернатора Дуров завел разговор об опытах внушения животным.
— Как жаль, что сейчас мы не можем проверить такой опыт! — посетовал князь.
— Отчего же, я могу послать за своей Запятайкой и показать то, о чем рассказываю.
— Ах, пожалуйста! — поддержали гости, находившиеся в гостиной.
Привезли Запятайку. Хозяин дома сам дал задание:
— Пусть собака возьмет щетку с карточного стола!
Дуров сделал короткое внушение. Запятайка принесла в зубах щетку и положила ее к ногам губернатора.
К аплодисментам княжеской гостиной Запятайка отнеслась равнодушно, простой народ в цирке обычно восторгался ее работой более бурно и непосредственнее, не опасаясь «неприличия» искреннего выражения чувств. Но когда она выполнила вторую, более сложную задачу, которую опять предложил сам губернатор, то в аристократической гостиной ничего не осталось от чопорной сдержанности.
— Замечательно! Необыкновенно — она играла на цитре… Музыкантша! — повторял губернатор, а за ним все гости.
А самой Запятайке как будто ничего не стоило послушаться молчаливой команды, которую дал Дуров: «Иди в соседнюю комнату… влезь на стул… положи лапу на цитру — на столе…»
Так настал удобный момент для «военной хитрости», задуманной Дуровым.
— Теперь позвольте собаке сделать то, что ей самой хочется? — обратился он к губернатору.
— Разумеется! Просим…
Это уже походило на чудо. Запятайка внимательно посмотрела на своего хозяина и быстро-быстро застучала лапками по паркету, направляясь в переднюю, где на вешалке висело пальто Дурова. Там взяла торчащий из кармана листок бумаги, вернулась в гостиную и, трогательно усевшись против губернатора, подала ему прошение.
Под общий хохот он прочел вслух: «Прошу помиловать собак в городе. Запятайка». Ничего не оставалось, как тут же написать резолюцию: «Ходатайство удовлетворить».