– Тогда для чего она строилась? – спросила Лакост.
– Для городов, – сказал Гамаш. – Город – самая крупная и доступная мишень. Пушка предназначалась для разрушения Тель-Авива и Иерусалима. Для убийства мужчин, женщин, детей. Учителей, барменов, водителей автобусов. Ее назначение состояло в том, чтобы стереть их с лица земли. Привести Израиль к состоянию каменного века.
– Или Багдад, – заметила Лакост. – Если покупателем был Израиль. Не забывайте, что надпись рядом с гравировкой сделана на иврите.
Бовуар все это время молчал, только негромко хмыкал, пресекая собственные поползновения вставить язвительный комментарий.
– А ты что думаешь? – спросил его Арман.
– Я думаю об Армагеддоне, – ответил он.
– О кинофильме? – осведомилась Лакост и получила от него улыбку.
– Non. Если та штуковина в лесу действует, то Булл создал пушку, которая может выводить снаряд на орбиту с намерением и надеждой стирать с лица земли целые города. В любой точке земли.
Профессор Розенблатт кивнул:
– В любой.
Теперь стало ясно, кто был настоящим монстром. Не Вавилонская блудница. И даже не суперпушка. А человек, который их создал.
Гамаш и Бовуар вышли из дома, следуя в нескольких шагах за Лакост и профессором.
Розенблатт собирался домой – взять кое-какие вещи и вернуться в гостиницу на тот случай, если понадобится его помощь. Лакост и Бовуар должны были заглянуть в оперативный штаб и узнать, не пришли ли отчеты криминалистов. А Гамаш шел к Рейн-Мари в бистро.
Бовуар шагал рядом с Гамашем.
– Вы ему верите? – спросил Бовуар. – Насчет Ирака?
Он шел в ногу с Гамашем и подсознательно подражал ему, сцепив пальцы за спиной.
– Не уверен, – ответил Гамаш.
– Даже если и так, теперь это не имеет значения. Предполагаемая цель – или покупатель – давно исчезла с лица земли. Саддама Хусейна казнили много лет назад. Опасность миновала.
– Гм, – промычал Гамаш.
– Что?
– Кто-то убил Лорана, чтобы сохранить тайну суперпушки, – напомнил ему Гамаш. – Я думаю, опасность не миновала, а пребывает в спящем состоянии.
Они сделали несколько шагов молча.
– Но теперь она проснулась, – сказал Жан Ги.
– Гм, – опять промычал Гамаш. И еще через несколько шагов: – Ты обратил внимание, куда направлен ствол?
Бовуар остановился и посмотрел в сторону каменного моста и леса:
– Уж точно не на Багдад.
– Верно. Он направлен на юг. В сторону Штатов.
Бовуар уставился на Гамаша, который проводил взглядом пожилого ученого, садившегося в свою машину.
– Не могу понять, какова истинная цель «Проекта „Вавилон“», – сказал Гамаш. – И действительно ли его реализация стала невозможна со смертью Джеральда Булла.