— Пощадите! Не хочу! Пощадите! Пощадите!
Иренг говорит шепотом:
— Опять бредит.
Супруги обмениваются взглядом, и жена скрывается в комнате, откуда доносятся стоны.
Ранта подходит к двери и прислушивается. Больная перестала бредить. В глубокой задумчивости он медленно идет к входной двери и взявшись за ручку, говорит, словно обращаясь к невидимому собеседнику:
— Сколько людей страдает из-за одного мятежника! Сколько людей! Да и ему самому несладко. — Он грозит кому-то пальцем и продолжает: — Один мятежник может разбить счастье многих людей, нанести ущерб благополучию целой нации, это бесспорно. Благополучие же всех людей, всей нации может быть достигнуто лишь усилиями всего народа. Это возможно только в том случае, если будет единство и братская взаимопомощь. Поэтому бдительность и еще раз бдительность! Один человек может разрушить все. А всеобщее процветание может быть создано только объединенными усилиями всего народа. В этом и заключается основная суть принципа «взаимопомощь».
Он опускает палец и, довольный, смеется. Засучив рукава, садится за стол и задумывается. Затем, словно очнувшись, улыбается от неожиданно пришедшей ему в голову мысли, с наслаждением потягивается в кресле и произносит:
— Бдительность! И еще раз бдительность!
Спустя некоторое время в гостиной слышится ровное дыхание Ранты. Он спит.
Прошло три месяца.
Десять часов утра. Ярко светит солнце, но в воздухе еще чувствуется утренняя свежесть.
Солнце подымается все выше, и его лучи как бы наступают на тени развесистых деревьев, растущих в углу двора недавно выстроенной школы.
В ушах стоит гул от шума воды в реке, прокладывающей себе путь среди огромных валунов; ее бешеный поток свирепо обрушивается на скалистые берега, неистовствует, ревет, и рев этот проникает в самую душу.
Временами налетают сильные порывы ветра, и тогда слышится отдаленный глухой рокот Индийского океана.
Однако крики людей, работающих неподалеку от школы, заглушают все эти звуки.
Одна группа начинает хором:
— Раз, два — взяли!
Вторая подхватывает:
— Еще раз!
И вслед за этим доносится стук укладываемых балок. Так повторяется несколько раз. Доносятся обрывки разговоров, смех, шутки.
— Как глубина?
— Хватит! Хватит!
— Эх, если бы сразу так работать!
— Сколько времени потеряли!
— А если бы так работала не только наша деревня!
— Вот-вот, не только наша…
— Джакарта тоже не сразу строилась!
— Попить бы сейчас!
— И поесть!
— Эх и жарко!
— Жарко? Ты, видно, вырос в Голландии.
— Чего ты ноешь?
— Эх!
— Прикинь, пожалуйста.
— Один болт остался.
— Давайте, товарищи, заканчивайте.