— Конечно, расскажите. Выпустите пар. Ваши ночные бредни с удовольствием выслушает мистер Кинг. Так, кажется, зовут вашего тюремного психиатра? Но и ваша смерть еще не конец игры. Я должен представить в Клуб отчет. Я долго думал, как его сделать оригинальным и интересным. И придумал. Отчет будет оформлен в виде фантастического рассказа. Причем написанного не у нас, не в Америке. Автора мне любезно подсказал один член Клуба, русский.
Это один старик, фантаст-любитель. Некто Голубефф. Живет под Москвой, в городе Рузан… или Разань, не помню эти русские названия. Ему уже за восемьдесят, но он еще пишет неплохие рассказы, и его с удовольствием печатают небольшие провинциальные журналы. Вот он и напишет отчет о моей блестящей игре с куклой, в виде рассказа. Это и будет точка в деле. В каждом деле нужна хорошая, знаете ли, такая жирная, точка.
— Ага, вот это и будет документальное свидетельство ваших подлых дел! И если рассказ прочитает умный журналист, то можно раскрутить эту историю и вывести вас на чистую воду!
— Не смешите меня! Кто ж у нас на Западе читает русскую фантастику? У нас своей навалом! Прощайте, мистер Швайхард.
Кукловод исчез. Джордж вскочил с кровати. Воздев сжатые кулаки к небу, крикнул:
— Сволочь!
И услышал щелчок.
1. Аппарат
Он не умел думать и мечтать. Он не знал прошлого и не видел будущего. Он не умел колебаться и сомневаться, потому что не был человеком. Он мог лишь выполнять программу, введенную в него людьми, и возможные его ошибки вырастали из зародышей-недоработок, допущенных ими при проектировании конструкции, и недодумок при программировании системы. Он не был чем-то особенным в ряду лунников, многие его детали и узлы серийно использовались и на других космических роботах… Конечно, последний — всегда лучший, но первенство это недолгое, технический прогресс быстр. А еще рискованное, потому что двадцать процентов его оборудования было новым, не опробованным в деле, и поэтому несло в себе элемент непредсказуемости и значительную вероятность сбоев. Разумеется, все проверено на стендах, но они имитируют лишь часть реальной обстановки и не могут дать гарантию безотказности в полете. Таковы законы развития техники; аппарат и был запущен ради этих двадцати процентов, которые делали его самым глазастым из всех лунников.
Каждый последующий аппарат проектируется с учетом ошибок предыдущего. Значит, одинаковых среди них нет. Но любое правило чревато исключениями.
Первые предшественники этого лунника были одинаковые. И имена у них были одинаковые, различались они номерами — от одного до девяти. И задача у них была точно такая же — рассмотреть поверхность Луны как можно более детально.