Шли дни, а крепость все не сдавалась. Осада продолжалась уже больше двух недель. Положение осажденных было критическим. И вдруг в один из тревожных вечеров пошел сильный дождь, наполнивший крепостной ров водой до самых краев. Это сильно ободрило защитников Сунженского острога, их духоподъемные песни были хорошо слышны в лагере шамхалова воинства. Шамхал отступил от крепости и направил свои силы на беззащитные казачьи городки.
Персы и их союзники огненным смерчем прокатились по казачьим селениям на Тереке. Этот поход неприятеля известен в казачьей истории как «кызылбашское разорение». В сохранившихся документах, повествующих о тех трагических событиях, читаем: «казачьи де городки по Терку-реке многие вызжены ж». Казаки, упорно сражавшиеся в Сунженском остроге, вернулись не в родные дома, а на пепелище. Десять городков из числа подвергнувшихся разгрому восстановить так и не удалось, жизнь покинула их навсегда. Обездоленные казаки просили помощи у далекой Москвы.
Сохранилась челобитная атамана Степана Васильева и рядового казака Левонтия Абрамова о том, что их «городок сожгли и многих казаков порубили и жон, и детей, и братью поимали в полон себе». Казаки просили денег для выкупа из плена своих родных: двух сыновей Степана и двух братьев Левонтия. Достоверных сведений о числе убитых и уведенных в неволю нет, известно только, что шамхал отогнал из разоренной им земли до тридцати тысяч голов рогатого скота и лошадей.
Героическое сидение в Сунженском остроге оказалось напрасным. Помощь так и не пришла. Князь Муцал вывел гарнизон из крепости и привел измученных, но не сломленных воинов под защиту укреплений Терского города. Из 200 казаков, принявших первый приступ острога, в Терки пришли только 108. Самовольное оставление крепости нашло понимание в столице, занятой в то время войной с Польшей за Украину.
28 июля 1653 года на имя астраханского воеводы князя Пронского последовала царская грамота, изъявляющая высшую волю «тем гребенским казакам и инородцам, которые в Сунженском остроге в приход кумыцких и кизилбашских людей сидели, сказати, что великий государь за ту их службу и промысел милостиво похваляет… А Сунженского острога до государева указа впредь строить не велит». Злополучный острог был оставлен навсегда.
Спустя 160 лет именно перенесение Кавказской укрепленной линии с Терека на Сунжу Алексеем Ермоловым послужило началом Кавказской войны.
В ЧЕРНОМОРИИ И НА КУБАНИ
В центре Краснодара возвышается памятник Екатерине II. Императрица расположилась на высоком постаменте, вокруг которого суетятся мужские фигуры: слева — светлейший князь Григорий Потемкин-Таврический, а справа — три атамана Черноморского казачьего войска Антон Головатый, Сидор Белый и Захарий Чепега. Светлейшего князя от казачьих атаманов отделяет текст Жалованной грамоты войску Черноморскому (1 июля 1792 года) «О вспоможении казакам переселяющимся на новопожалованные сему войску земли». Правобережная Кубань стала подарком Екатерины запорожским казакам, лишившимся пристанища после разгрома Сечи в 1775 году. Прибыв на новую землю, казаки основали город, который назвали Екатеринодар (дар Екатерины). Большевикам подарки русских самодержцев принимать было не с руки, а потому город они переименовали в Краснодар.