— Да сними ты эту хламиду.
— Ну уж нет. — Он увернулся, когда она потянулась стащить с него простыню. — Никто не знает, что это я. Я под прикрытием.
Бэй огляделась. Зал в самом деле выглядел потрясающе. Подсвеченные шары под потолком отбрасывали на стены тени, напоминавшие мертвые деревья. А в углу на большом экране мелькали стоп-кадры из классических фильмов ужасов. Рива уговорила отца Мэйзи Мози, который был профессиональным фотографом, снимать желающих на фоне стоп-кадров в таких позах, как будто за ними гонятся хичкоковские птицы или Капля.
К несчастью, оказалось, что кое-кому из родителей пришла в голову блестящая идея без ведома организационного комитета принести в зал рулоны прессованного сена, чтобы все могли рассесться, а также хорошенькие маленькие пугала, оставшиеся от праздников у детсадовцев. Все это походило на сельскую кадриль, в которой что-то пошло наперекосяк.
Приглашения получили все старшие школы округа, и Бэй заметила, как футболисты из Хэмилтон-Хай насмехаются над пугалами, притворяясь насмерть перепуганными.
Появление на дискотеке ребят из Хэмилтон-Хай ничего хорошего не сулило. Это понимали все, кроме, похоже, директоров, которые все это и затеяли. Футбольная команда Бэском-Хай не смогла выйти в плей-офф кубка штата, в то время как команде Хэмилтон-Хай это удалось. Соперничество между Хэмилтон-Хай, сельской школой, славившейся спортивными достижениями своих питомцев, и Бэском-Хай, городской школой с непропорционально высокой долей учеников из состоятельных семей, уходило корнями в далекое прошлое. Две команды мерили друг друга взглядами с противоположных концов зала. Игроки были одеты в костюмы футболистов-зомби с раскрашенными белилами лицами, искусственной кровью на футболках и имитацией облезающей кожи на руках. Отличить их друг от друга было можно только по цвету формы и номерам на спинах.
Джош был номер восьмой. Бэй опознала его с первого взгляда. Из своих светлых волос он соорудил шипы, а голову полил искусственной кровью так, что она стекала на лицо, а оттуда на футболку. Он намалевал себе огромный рот и по бокам его подрисовал кошмарные клыки. Кое-кто из его друзей вставил в глаза красные контактные линзы, а один спрятал руку в футболку, как будто ее оторвали.
— Пойдем раздобудем что-нибудь выпить, — сказала Бэй Фину, как только увидела Джоша.
У нее было какое-то странное чувство, как будто что-то в ней изменилось, а это, по ее мнению, было глупо, поскольку все перемены были внешними. Все дело было в ее волшебном платье, но отчасти и в умении ее матери управляться с волосами. С этой прической Бэй чувствовала себя хорошенькой, но в то же самое время беззащитной. Уязвимой перед мыслями о том, как Джош, едва взглянув на нее, немедленно увидит ее в совершенно новом свете, подойдет к ней у всех на глазах и скажет, что не понимал, как она прекрасна, но теперь ему открылся смысл ее записки.