В жизни все определяют непостижимые случайности? Или важно только их различать? Внезапно, с беспредельной ясностью, пронзившей ей сердце и завладевшей ее духом, Марианна осознала: всегда важен какой-нибудь час или два. Часы, когда принимаешь собственные решения. Часы свободы.
Она ощутила, как внутри нее воцаряется великий покой.
Теперь Марианне стала понятна ярость галеристки, ее гневные слова, брошенные ей вслед: для Колетт та Марианна, что дала самой себе шанс, умерла. Капитулировала.
Она обернулась к Лотару, который остался на заднем сиденье и смотрел на нее в окно.
«Не знаю, почему мы, женщины, так уверены, что, отказываясь от собственных желаний, становимся дороже своим мужчинам. О чем мы думаем? Неужели те, что отрекаются от своих желаний, заслуживают любви больше, чем те, что пытаются воплотить свои мечты?»
— Марианна! Нам пора!
И только тут Марианна осознала, что с ней случилось.
«Именно так я и думала. Чем больше страдала, тем более счастливой себе казалась. Чем больше отрекалась от себя и своих желаний, тем сильнее надеялась, что Лотар даст мне то, в чем я нуждаюсь. Я думала, что, если я не буду ничего хотеть, не буду ни в чем его упрекать, не буду настаивать на собственной комнате, не буду настаивать на своем праве работать, не буду провоцировать ссоры, случится чудо. Думала, что он скажет: „Ради меня ты от многого отказывалась! Какая же ты самоотверженная! За это я полюбил тебя еще больше!“»
Пробка начала рассасываться.
«Я сумасшедшая. Я так гордилась собой и своей способностью страдать; я хотела достичь в этом совершенства. Чем глубже я с головой уходила в молчаливое, безропотное смирение, тем крепче он должен был когда-нибудь меня полюбить. А величайшее самопожертвование — отказ от собственной жизни — должно было обеспечить мне его бессмертную любовь».
Марианна захихикала.
— Глупо, но оплату страдания ответной любовью мне никто не гарантировал, — вслух произнесла она, и прохожие стали бросать на нее раздраженные взгляды.
— И вы не лучше! — крикнула она им вслед.
«Любовь нужно заслужить страданием?»
Она рассмеялась так, что по щекам потекли слезы. Она искренне надеялась, что после нее придут поколения женщин, которые лучше распорядятся своей жизнью. Поколения женщин, которые будут воспитаны женщинами, не привыкшими отождествлять любовь с жертвой и отказом.
— Марианна! Поедем домой! — Лотар вышел из машины.
Никогда прежде Марианна не слышала в его голосе такой неуверенности. Такой мольбы. Желания самоумалиться. Она хотела крикнуть ему в ответ: «Перестань! Того, кто унижается, не любят, а презирают!»