Альдо кивнул на белокурую троицу.
— Они вам угрожали? — нахмурилась я.
— Они мне надоедали, — пожаловался Гримальди. — Для меня все это в прошлом. Приятно иногда вспомнить, но возвращаться к этому я не намерен.
— Мы всего лишь хотели посмотреть на ваши шедевры, мастер, — почтительно склонил голову итальянец.
— Вы всего лишь хотели содрать сюжеты моих картин для своей низкопробной продукции, — поморщился Альдо. — Откуда только вы про них узнали!
— Нам рассказал наш учитель, синьор Джанини. Он работал на вашей студии в пору ее расцвета, — признался третий блондин.
— Кто? Джанини? Такой, с нервным тиком? — припомнил Альдо. — Да он у меня был помощником второго режиссера. Мелкая сошка. И неудачник вдобавок.
— Не стоит так отзываться о человеке, который научил нас всему, что мы знаем, — укоризненно произнес австралиец.
— Не многому вы могли научиться от этого типа, — хмыкнул Гримальди. — И что он вам наплел о моих фильмах?
— Он пересказал сюжеты, — слегка смутился третий блондин, — но синьор Джанини был уже стар, память не та, мысли путались. Так что самым важным из того, что мы от него узнали, был рассказ о коллекции. О вашей коллекции фильмов, маэстро.
— Тех, которые хранятся у вас в секретном, специально оборудованном месте, — итальянец обвел взглядом маленький кинозал. — Джанини сказал, что вы сохранили все копии, но никому их не показываете.
— И мы просто мечтали увидеть их, — вздохнул австралиец.
— Когда вы нам отказали, мы решили самостоятельно разыскать хранилище и получить доступ к вашим шедеврам.
Альдо принялся втолковывать фанатам жанра про авторские права — похоже, те были не сильны в этом вопросе. А я повнимательнее присмотрелась к Тильде — кажется, девушке было не по себе. Причем я сомневалась, что ее недомогание связано с семейными тайнами.
— Мама, мне плохо, — трясясь в ознобе и лязгая зубами, вдруг простонала Матильда.
— Простите, нам нужна помощь, — обратилась к охранникам Сильвана Фаринелли.
Хромой подошел к Тильде, которая скорчилась в кресле, приподнял ее бледное лицо громадной ручищей и оскалил зубы:
— Ага, помощь. Доза твоей девчонке нужна, и все дела.
Тильду вырвало на пол.
— Сделайте же что-нибудь! Позвольте мне взять лекарство из ее комнаты! — забыв о достоинстве, молила знаменитая певица. Но охранник уже отошел, потеряв к ним всякий интерес и бросив через плечо:
— Могу пристрелить, если будет слишком громко скулить.
Сильвана обвела заложников отчаянным взглядом:
— Помогите же ей! Альдо, что ты сидишь? Она твоя дочь, ей плохо, она может умереть!
Но все один за другим опускали глаза. Наконец взгляд оперной дивы остановился на мне.