— Он уже увидел солнечный свет. — При этих словах король как-то странно улыбнулся. — Этого человека казнили утром.
— Тогда это всё, — сказал Ош, бессильно опустив голову.
— Властью, данной мне Древними, милостью судьбы и волею народа, я, Конрад Второй, Серокрыл, прозванный также Молчаливым, отказываю тебе в твоей клятве. Ты не получишь ни звания королевского гвардейца, ни вассальных земель.
По худому лицу Якова Орвиса начала расплываться злорадная улыбка, но король продолжил:
— Однако знай, что твой глас был услышан.
Несколько пар глаз метнулись в сторону монарха. Среди них были и разноцветные глаза самого Оша.
— Тебе будет дарована грамота эмиссара, которая охранит тебя и твоих спутников от мечей наших воинов. Кроме того, ты получишь задание, исполнением которого докажешь свою преданность нашему престолу и своим словам. Ты согласен, орк?
Ош вспомнил рыцарей, благородно вступившихся за них на ристалище.
— Воля короля, — ответил он.
— Адам из дома Олдри, ты сохранишь титул и имя. Но твоим наказанием станут эти орки. Ты привёл их в наш дом, тебе и держать ответ за их деяния. Случись так, что они послужат верой и правдой, в этом будет твоя заслуга. Если же встанут они на путь зла и предательства, не найдётся такого места, где скроешься ты от гнева нашего Величества и всякого доброго человека.
— Воля короля, — согласился Адам, опустившись на одно колено.
Первосвященник отчаянно хотел возразить, но не посмел прервать речь правителя.
— Засим я объявляю этот суд закрытым, — молвил монарх. — Орки вернутся в тюрьму, чтобы покинуть город под покровом ночи. Людей же я более не задерживаю.
Стражники грубо подняли Оша и Зору с колен и сопроводили прочь из зала. За ними молчаливо последовал Адам в сопровождении верного ключника.
Юноша был погружён в свои мысли.
* * *
— Какого варга ты вообще полезла туда?
Ош кипел в негодовании. От его недавней холодной отрешённости и апатии не осталось и следа.
— А что мне было делать, Дурной ты Глаз?
— Уж точно не лезть спасать меня, дурёха!
В ожидании ночи, когда добрые люди столицы не смогут увидеть двух орков, покидающих город, Оша и Зору вернули в тюрьму, посадив в одну камеру.
— Да кому ты нужен, дурачина? — парировала Зора. — Ты думаешь, я за этим сюда явилась? Ургаш просто велел прикончить тебя, если люди попытаются дознаться, где наш лагерь!
В этом был смысл. Вождь действительно мог доверить такое дело только Зоре.
— Ладно, забыли, — выдохнул Ош, устало присев на пол. — Ночью в дорогу. Спать давай.