Я положил руку ему на плечо:
— Ты в порядке?
Он указал на сцену:
— Что затевает этот парень?
Он указал на центр сцены, где стояла гитара.
— Какой-то чувак играет на моей гитаре.
Сцена была пуста. Я улыбнулся:
— Он большой?
— Больше, чем Биг-Биг.
Из зала нас вызывали на бис.
— Он хорошо играет?
Джубал кивнул и одновременно нахмурился.
— Даже лучше, чем ты. — Он выглядел сконфуженным. — Разве ты его не слышишь?
Я достал из-за спины записную книжку, передал ему и пошел на сцену.
— Что мне делать? Спросить, хочет ли он чизбургер?
Я улыбнулся:
— Ты сам разберешься.
Мы вернулись на сцену, где Джубал наклонился и робко взял свою гитару. Когда я обратился к залу, его голова моталась из стороны в сторону, а внимание было сосредоточено на хоре. Блондин сидел в первом ряду, откинувшись на спинку стула, вытянув ноги перед собой и скрестив руки на груди. Вид у него был довольный, пожалуй, даже самодовольный.
Я провел пальцами по струнам и стал наигрывать песню, которую только начал репетировать для Делии. Я играл, памятуя об отцовском наставлении, что великие музыканты знают, какие ноты нужно сыграть, а какие оставить в покое. Исполнив вступление, я наклонился к микрофону, но потом передумал. То же самое наставление было справедливым и в отношении слов.
Делия подхватила мелодию вместе с хором и начала петь без слов. Биг-Биг заполнял паузы между аккордами. Джубал растерялся из-за появления неведомого посетителя и потому, что я играл песню, которую он раньше не слышал. За прошлый год, пока мы учились и перелагали песни из одной тональности в другую, я научил его Нэшвиллской системе счисления. Было увлекательно начать песню в одной тональности, модулировать ее на ходу и закончить во второй или в третьей тональности. Он спец в этом деле. Я прошептал в микрофон:
— Тональность ми. Раз, два, три, четыре…
Джубал заиграл, поглядывая на меня на тот случай, если будет нужно изменить тональность.
У Джубала было несколько музыкальных талантов, одним из которых было чувство ритма в ведущей руке. Он неосознанно делал то, что другие учили годами, так и не достигая совершенства. Я заговорил в микрофон, но продолжал смотреть на мальчика:
— Народ, он раньше никогда не слышал эту песню. — В зале раздались аплодисменты. — Весело будет наблюдать за твоей карьерой!
Я любил слушать, как играет этот парень.
Потом я повернулся к публике:
— Когда я думаю о своей жизни, то мне на ум приходит несколько образов. Если вы знакомы с моей историей, — с нашей историей, — то знаете, что примерно в это же время в прошлом году на концерте у Водопада мое здоровье немного пошатнулось.